Моей семье, которая меня терпит и любит.

Моему учителю Александру Мазину.

Мои друзьям – редактору Евгении Беляевой и художнику Андрею Ермолаеву.

В холодной комнате отсутствовала жизнь. Даже в глубине катакомб, среди камня, Элия ощущала её биение, но в этом месте жизни не было - так захотели его хозяева.

Невидимые путы удерживали руки девушки. Вырваться не было никакой возможности, оставалось лишь ждать и думать о том, кто её ждёт.

Пребывать в одиночестве ей долго не дали - её навестили: низенькая мелкая дрянь, завёрнутая в белёсые тряпки, с волосами цвета овечьей шерсти. Ведьма. Элия таких сразу распознавала - кровь обязывала. Ей помогали идти двое слуг, они же усадили ведьму в кресло напротив девушки.

- Я тебе не нравлюсь? – первое, что спросила вошедшая; мягким, почти нежным голосом.

- С чего ты должна мне нравиться?

- Мы спасли вас от смерти, приютили. Хотя могли бы просто убить, как это делали твои предки сотни лет назад. Они без раздумий убивали тех, кто переступал границу их земель.

Голос ведьмы был чуть-чуть низковатый, с еле заметной хрипотцой. Про такие говорят - бархатный.

- Что ты знаешь о моих предках? – грозно выпалила узница, но по её виску скатилась капля пота.

- Да уж побольше тебя, безродная.

Элию пробрала дрожь: этот голос - голос, которым разговаривала с неё ведьма, был её собственным.

- Не пытайся залезть в мою голову, - прошипела девушка.

- Сколько ярости! А среди людей ты была повежливей. Знаешь, твой друг вёл себя куда более сговорчиво. Может, я ему больше нравлюсь?