- А тебя кто послал?
- Совет Солнечной Кроны.
- Отлично. Тогда вернись к своим командирам и передай… эм… что я хочу поговорить с ними, поподробнее и желательно до этой вашей церемонии. Да, передай им, что я об этом просил со всем уважением.
- Как скажете.
- А ещё, что я ценю их вежливость и гостеприимство, - Андрей вдруг понял, что срывается на человека, который не может ему ответить.
- Передам. Ещё что-нибудь?
- Нет, всё. Хотя. Сейчас я обращаюсь лично к тебе. Как мы сюда добрались?
Глаза лесного округлились.
- Вы прилетели на Колеснице
***
Андрей прогуливался по выложенной камнем тропинке, глазел по сторонам. То, что он видел, было похоже на аллею, но скорее являлось жилой улицей. Казаков увидел со стороны, как выглядело его жилище: оно походило на большую луковицу. Четыре-пять таких сооружений насаживались одно на другое, каждое меньше предыдущего, прямо как детская пирамидка. А уже три-четыре такие пирамидки стояли вокруг огромного, в несколько охватов, дерева: ели или дуба. Строения были с десяток метров в высоту, но деревья -в несколько раз выше. И там тоже кипела жизнь. Над тропинкой тянулись подвесные мостики и канатные дорожки.
Андрей забираться наверх не стал, не потому, что боялся высоты, а оттого, что не хотел лишний раз напрягать лесных и чувствовать взгляды своей спиной. На канатной дороге ведь не разминёшься.
Нет, Андрей не был пустым местом для здешних обитателей, пустота образовывалась перед ним. Куда бы он ни шёл, все подчёркнуто вежливо уступали ему дорогу, давая полную свободу действий, но не шли на контакт. Даже взглядом - смотрели либо в грудь, либо на лоб.
Андрей прошёл мимо беседок, где матери играли с целой оравой ребятишек. Одеты все были в простую и достаточно лёгкую одежду из льна. На женщинах украшений почти не было, только серёжки, ленты в косицах и бахрома на спине. Ребятишки бегали в комбинезонах и майках. Вот они сразу как-то почувствовали странного дядю и проявили живое любопытство. Но женщины немедля, как опытные пастухи, пресекли на корню самовольство. Они направили любопытство в другую сторону (заиграли на каких-то свирелях и колокольчиках), и гурьба детишек убежала вглубь парка. Андрею досталось лишь несколько вежливых, но настороженных кивков от «стражей».
Да, стоило сказать, что воздух был наполнен тихим мелодичным звоном, с порывами ветра становящимся громче и пронзительнее. Вместе с разноцветными фонарями всевозможных форм всюду висели колокольчики, выполненные из самых разных материалов, от обрезков труб и гильз, до камушков и подшипников.
Андрей перешёл по изогнутому мостику узкий ручеёк, и жилая аллея внезапно кончилась. Вместо неё начался... Сад? По бокам от Андрея росли невероятно огромные яблони, усыпанные плодами. Он шагнул под сень дерева и снова поразился.
Во-первых, прямо перед его носом оказалась упругая попка, обтянутая сарафаном.
А во-вторых, оказалось, что фруктовое дерево растёт прямо из широченного дуба. И таких стволов было несколько!
Девушка, собиравшая плоды, ахнула со стремянки от неожиданности, и яблоко выпало из её руки прямо в корзину. Андрей извинился и с возросшим любопытством пошёл дальше, поражаясь тому, как лесные умудряются устраивать целые плантации на отдельном дереве. Фруктовые деревья росли кругами или уступами в несколько ярусов. Донорами чаще всего были берёзы и дубы, но встречались и ели, с аккуратно подрезанными «лапами», через которые и росли привитые стволы. Удивительно было наблюдать, как между игольчатых веток качаются сочные плоды.
Прививали яблоки, груши, сливы, вишни и тому подобное. Скорее всего это были какие-то другие деревья, но Казаков искал понятные для себя аналогии.