– Ты что, сбрендил?! Только тебе, и то потому, что ты сунул свой нос, куда не следует! Если я проболтаюсь, мне крышка – он сам так сказал, а уж я-то знаю, он слов на ветер не бросает… Да я не один такой – у него есть и другие мальчишки, а то, что я всю дорогу хожу как в воду опущенный, так на это есть причины, уж ты поверь…

Короче, ладно, что бы там ни было, это мои трудности, а не твои, – по крайней мере, до тех пор, пока он не догадывается, что ты тоже в курсе. И еще поверь, всем будет лучше, если никто ничего не узнает…  С этими словами Вилли смахнул крошки со своих шорт и достал из рюкзака бутылку содовой. Дамьен сидел не шелохнувшись, все еще под впечатлением от услышанного, ставшего для него тяжким грузом. Но у Вилли не было никаких причин ему врать. И что это за мальчишки, про которых он упомянул? Они когда-то отдыхали в этом лагере? Или это его соседи по району? Неужели об этом никто не знает? Тут он припомнил, как Стив приставал к нему на кухне: все длилось несколько минут – но воссоздать в памяти подробности он не мог, как ни старался. До того, как Стив провел лезвием ножа по его шее. Но ведь тогда он ему ничего не сделал. И не мог. Иначе он бы вспомнил. Дамьен встал и отошел подальше от ребят, державшихся группой. Убедившись, что его никто не видит, он оперся о дерево, силясь справиться с подступившей к горлу тошнотой. По его руке полз муравей. Он взял его пальцами, глядя, как тот трепыхается, – и раздавил в тот самый миг, когда солнце обдало жаром кустарники вокруг. В нос ему ударил едкий запах. А вдалеке послышалось жужжание, как будто приближалась туча мух. Дамьен зажмурился. И сквозь черноту опущенных век разглядел безжизненное тело Янна, распластанное на поляне. А еще рыщущего вокруг демона, незримого, но явственно ощутимого – высматривающего новую жертву. Мухи жужжали все громче. Они подлетали все ближе. Он чувствовал запах свежей крови, сочившейся из ран, и слышал клацанье зубов, рвущих плоть… Этот железный и такой мягкий привкус, который наполнял его рот. – Дамьен?

От неожиданности он подскочил, чуть не сбив с ног склонившуюся над ним Лору. – Надо же, какой ты нервный! – засмеялась она. – Я пришла сказать, что мы скоро трогаемся! Дамьен встал и пошел следом за нею, заметив, как все ребята пялятся на него. Как на звереныша в клетке. Первый, кто бы засмеялся, получил бы удар ножом и досыта напоил бы траву своей кровью. Вечером, когда они вернулись в лагерь, Стив спокойно полеживал на полотенце, грудь его блестела так, словно он намазался солнцезащитным кремом. Заслышав, что они уже на подходе, он встал и довольно потянулся, показывая, до чего же ему было хорошо, пока их не было. Дамьен направился прямиком в свою палатку за курткой – и заметил, что его рюкзак лежит на другом месте и что молния на нем наполовину расстегнута, как будто кто-то копался в его пожитках. Конечно, это Стив. Что он искал? Может, хотел что-то украсть? Кроме телефона. Жаль, он не может ему отомстить. Жаль, не может разоблачить его прямо здесь, перед всеми. И посмотреть, как с него слетит вся спесь. Вот только если Вилли станет все отрицать, тогда его заклеймят как лжеца и даже извращенца, посмевшего вообразить себе бог весть что. К тому же он совсем не был уверен, что Лора с Юго ему поверят. А Стив узнает, что он в курсе всех его проделок, и тогда уж ему точно несдобровать.  Вернувшись домой, он может пойти прямиком в полицию.

Они нажмут на Вилли – заставят его выложить все начистоту. Новость распространится с быстротой молнии. И весь город узнает. Он предпочитал не думать о том, как отреагируют его родители, когда все откроется, не говоря уже о Янне. Да я не один такой – у него есть и другие мальчишки… Неужели и он? Его младший брат… Но, будь так, он бы точно знал: ведь Янн был его лучшим другом и ничего не скрывал от него. На это есть причины, уж ты поверь… Вилли не все ему рассказал. Стив наверняка и ему угрожал. Дамьен чувствовал, что здесь кроется какая-то ужасная тайна, которую Вилли не мог открыть. А что, если Стив не только угрожал? В конце концов, такое возможно, и тогда понятно, почему Вилли был так напуган. Однако Дамьен не помнил, чтобы кто-то говорил о том, что последнее время в этих местах находили мертвые тела мальчишек. Но Стив мог запросто спрятать трупы так, что о них никто бы никогда не узнал. Ведь каждый год бесследно исчезают десятки мальчишек. Как, например, без вести пропавшие в Нанте. Как Готье Симон. Вдруг у Дамьена возникло чувство, словно его хватили дубиной по голове. Готье был его ровесник и жил всего лишь в нескольких улицах от него. Он пропал после того, как отец отправил его за покупками в супермаркет, в начале весны. Родители Готье и Янна дружили. Они тоже искали его, причем не один день. Вместе с Янном. И Стивом. Не может быть… это уже слишком. Стив, конечно, был законченный мерзавец – но чтобы убить человека!..

Лезвие, скользящее по горлу… легкое нажатие – и кровь брызнула бы струей… всего лишь легкое нажатие, едва ощутимое…

Дамьен резко вскочил и, приложив руку ко лбу, прошел немного вперед. Он искал Вилли – и заметил, как тот одиноко стоит возле палаток, в то время как другие ребята, разбившись на кучки, сидели в стороне и о чем-то спорили меж собой.

– Надо поговорить, – произнес он, подойдя к нему и оглядевшись по сторонам, чтобы их никто не слышал.

– Ты ведь знал Готье? Он был среди тех мальчишек? И поэтому ты сказал, что у тебя есть причины держать язык за зубами? Тут Вилли резко толкнул его к дереву.

– Ты что, и правда сбрендил? – брызгая слюной, прошипел он.

– Решил повалять дурака? Или я тогда не ясно выразился? Разозлившись, Дамьен тоже толкнул его, едва сдерживаясь, чтобы не ударить кулаком по роже. Повалить наземь, отдубасить ногами по брюху, пока оно не посинеет. Он сплюнул на траву, утер выступивший на лбу пот – и тут заметил, что Вилли, изменившись в лице, смотрит ему через плечо. 

– Чего-то не поделили, мальчики? – спросил Стив, подходя сзади, попыхивая сигаретой и сверкая глазами.

– Нет, – бросил Вилли, – просто разговариваем.

– Тогда ладно, а теперь идите-ка к остальным, скоро хавать будем. Вилли выслушал Стива и не моргнув глазом ушел. Дамьен двинулся следом за ним, и, когда он проходил мимо Стива, тот выпустил ему в лицо струю дыма. Пока шел к костру, он ощущал затылком взгляд Стива, а отойдя подальше, он почувствовал, как этот взгляд скользнул вниз по его спине. На обед у них были нарезанная ломтями вяленая говядина и печенные на углях початки кукурузы. У Дамьена кусок не лез в рот, в отличие от Вилли, который уплетал за обе щеки как ни в чем не бывало. Пока все ребята занимались своими делами, Дамьен взошел на широкий понтон, опустил босые ноги в прохладную воду и стал любоваться звездным небом, мечтая, чтобы оно накрыло его и больше не отпускало. Раствориться в воздухе, так же, как, завершив свою кровавую одиссею, исчез без следа Дэрил Грир… его так и не поймали – он живет себе поживает, под другой личиной, упивается свободой и плюет на законы. Ему-то он и завидовал в душе все эти годы. Дамьен решил уйти из дома, как только ему исполнится восемнадцать. Бабка оставила ему солидную сумму на банковском счету, которую он сможет снять, только став совершеннолетним. А получит водительские права, уедет, куда глаза глядят, – ищи тогда ветра в поле. Потом можно будет сесть в самолет и податься в огромную страну по ту сторону океана, где по-прежнему как будто все возможно… Подумав об этом, он улыбнулся и швырнул в воду голыш. Поговаривают, будто в середине озера глубина больше ста пятидесяти метров, и если там что утонет, то уже больше никогда не всплывет. Дамьен содрогнулся, представив себе черную бездну, простиравшуюся у его ног, и что́ можно выудить с ее дна, если как следует пройтись тралом.

На лоне дремлющей природы Дамьен пытался проветрить голову – очистить ее от всяких нелепых мыслей, которые только усугубляли его чувство одиночества и отнимали силы. Если бы только он не проснулся тогда среди ночи… если бы только и впредь пребывал в неведении, как все остальные. Но теперь он уже вряд ли сможет сидеть с ними у костра как ни в чем не бывало и смотреть ему в глаза. А ведь впереди еще несколько дней – целая вечность. В какой-то миг он вдруг подумал, что Вилли все наврал, чтобы попросту разыграть его. Но если это правда, если Стив действительно занимался такими делами, значит, его нужно остановить, хоть бы для этого пришлось все рассказать и испортить жизнь единственному другу, равно как навлечь позор на себя и на свою семью. Может, Янн ему никогда этого не простит… может, не захочет его видеть после всей этой истории. При мысли об этом он не на шутку разволновался, но тут же взял себя в руки, чтобы не расплакаться, чтобы ватага ребят у костра не увидела его слезы: ведь, случись им заметить, что он плакал, они не преминули бы поднять его на смех. Обводя взглядом берега озера, Дамьен вдруг заметил что-то бледное в нескольких десятках метров от лагеря – что-то похожее на человеческую фигуру, обнаженную и неподвижную, как будто привлеченную ребячьими голосами, которые эхом разлетались между деревьями.  Он вздрогнул и, мотнув головой, прогнал видение – нечто, явившееся из последнего кошмара, чтобы забрать кого-нибудь из них. Но его не существует – им только детей пугают. Вернувшись в лагерь, Дамьен увидел Вилли – он стоял чуть в сторонке со Стивом, и вожатый что-то нашептывал ему, глядя, чтобы никто не подслушал. Дамьен подсел к костру, испугавшись, что Вилли его предал и все выложил Стиву, включая его догадку насчет Готье. В этой глуши не у кого просить убежище, здесь никто ему не поможет и даже не поверит. Он вернулся в палатку, лег на раскладушку и вставил в уши наушники от айпода. Что-то слегка коснулось его ног. Он поднялся и увидел, что другие ребята вернулись в палатку и уже мирно спят. Было около часа ночи; на тугих стенах и кровле палатки плясали тени деревьев; снаружи – ни звука. Раскладушка Вилли снова была пуста. Должно быть, это он разбудил его, когда выбирался из палатки. Значит, опять ушел к Стиву. И это после того, что он рассказал… И пусть теперь только скажет, что ему это противно, жирному борову.

Дамьен снова улегся, ничуть не сомневаясь, что́ прямо сейчас происходит где-то рядом, в лесу, вдали от посторонних глаз. Голое тело Стива накрывает тушу Вилли; порывистые движения бедер – трава ходит ходуном; рука Стива затыкает Вилли рот, заглушая его крики, рвущиеся наружу. Терзаемый чувством отвращения, Дамьен зажмурился изо всех сил, чтобы поскорее заснуть. Иногда это помогало. Опершись руками на кухонную мойку, он наблюдал за работой автоматической системы полива в саду, как вдруг увидел Стива – он брел, пошатываясь, по дорожке к дому. Не успел он забежать в комнату Янна, как дверь открылась и Стив включил свет: на плечах его кожанки и на волосах блестели капельки воды, в руке он держал наполовину опорожненную бутылку виски. Дамьен застыл как вкопанный, а Стив, стоя по другую сторону стола, пялился на него, не узнавая: лицо в поту, на щеке, внизу, кровь, сверкает в свете висевшей под потолком люстры. Стив протянул Дамьену бутылку виски, предлагая выпить, – Дамьен отпил несколько глотков и поперхнулся. Стив рассмеялся, обнял его за плечо и предложил подняться к нему в комнату выкурить косячок. Дамьен мгновение-другое колебался, заподозрив подвох, но что-то внутри заставило его согласиться. С бутылкой в руке он пошел следом за ним по коридору, чувствуя, как у него все чаще бьется сердце по мере того, как они приближались к единственному месту в доме, где он еще не был ни разу. Стив закрыл дверь, а Дамьен, стоя посреди комнаты, следил за ним. На поверку эта комната оказалась меньше, чем он думал, и пахло здесь затхлостью и табачным перегаром. Снаружи дождь уже поливал окно, за которым вдалеке проглядывала кромка леса. Стив снял куртку, потом футболку и бросил все это на стул, вслед за тем он расстегнул джинсы – и они сползли с его бедер на пол. Оставшись в одних спортивных трусах, он велел Дамьену лечь на кровать и прижался к нему своей мускулистой грудью. Дамьен почувствовал, как у него кровь стынет в жилах.

Опьяненный исходившим от него запахом, он слизнул кровь с его плохо выбритой щеки и просунул руку между животами – своим и его, чувствуя пальцами жесткие волосы у него на лобке; потом он взял его напряженный член, глянул в висевшее на двери зеркало и увидел крепкое мужское тело, которое теперь принадлежало ему. Снаружи на ветру трещали ветви деревьев, на окне высыпали звездочки инея.  Когда Стив входил в него, Дамьен увидел, как из под кроватного мрака что-то проступает. Человеческое тело, лежащее навзничь. Он зажмурился и, к своему ужасу, вдруг понял: это тело Готье Симона – оно лежит в луже липкой крови, все сочащейся из его раны на животе. Но Готье еще был жив, он глядел прямо в глаза Дамьену, и губы его проговорили слова: Теперь твоя очередь… Дамьен, весь в поту, расправился, вскочил и упал на колени в паре метров от палатки. В небе мерцали звезды. В воздухе воняло тиной. Он собрался с силами, стараясь взять себя в руки, – так, как научился с годами, но совладать с накатившей на него яростью было не так-то просто. Он схватил камень и принялся колотить им о землю – с каждым разом все сильнее. Если бы он только мог избавиться от всех этих картинок, мелькавших у него в голове. Не думать больше о Стиве – пусть он навсегда исчезнет из его жизни и оставит его в покое. Шатаясь, Дамьен направился к озеру с единственным желанием: окунуть лицо в воду и потушить огонь, сжигавший его голову изнутри. Оказавшись на понтоне, он наклонился зачерпнуть воды и омыл себе лоб, подумывая, – может, раздеться и переплыть на другой берег, а там найти какую-нибудь дорогу и бежать?.. О том, чтобы вернуться в палатку, не могло быть и речи. Уж лучше остаться здесь и, набравшись терпения, дождаться утра. Дамьен оперся ладонью на деревянный настил и тут же отдернул ее, почувствовав, как вляпался во что-то липкое. Он включил крохотный фонарик на брелоке и высветил прилипшую к пальцам темно-красную слизь – еще свежую кровь, будто только-только вытекшую из раны. Понтон был сплошь заляпан этими пятнами – они тянулись до самого его края. Дамьен нацелил туда фонарик, но он был слабоват и не пробивал густой мрак – казалось, понтон, теряясь во тьме, простирается до бесконечности.

Доски у него под ногами потрескивали так, будто по дереву били чем-то тяжелым. Дамьен затаил дыхание. Во тьме что-то проглядывало – что-то живое, может, раненое: он слышал дыхание. Вилли? Может, Стив пытался его прикончить – и он спрятался от него? Ведь его раскладушка была все так же пуста, когда он выбрался из палатки…

Дамьен глянул в сторону лагеря: палатки были едва различимы. Слишком далеко – звать на помощь бесполезно. И слишком близко к тому, кто под покровом тьмы повсюду размазывал кровь. И все же надо узнать. Если это действительно Вилли, ему нужно помочь. Если это действительно Вилли… Но, в конце концов, какая разница – сбежать все равно нельзя. Ведь он не робкого десятка. Дамьен сделал первый шаг, потом другой и еще один, продвигаясь вперед все медленнее, в то время как сердце у него в груди билось все чаще. Но чем дальше он продвигался вперед, тем отчетливее слышал звуки, похожие на чавканье и хруст, словно чьи-то зубы впивались в трепещущую плоть. Мало-помалу в нескольких метрах впереди стала вырисовываться фигура, склонившаяся над какой-то темной кучей. Дамьен вскинул фонарик, чтобы получше разглядеть, что там такое, – и в слабом лучике света увидел пару сверкающих глаз. В его сознании что-то надломилось, медленно и безболезненно изливая яд. 

 Он там, совершенно очевидно, на сей раз это никакой не сон. Дамьен не мог пошевелить ни рукой, ни ногой. У него на глазах вендиго запустил лапищи в чрево трупа, лежащего у его ног, вырвал изнутри здоровенный кусок плоти и поднес к пасти, издавая жадное чавканье, которое он слышал совершенно отчетливо. Сверкающие клыки разорвали плоть в мгновение ока – теплая кровь, стекавшая с бледной морды чудовища, тут же растворялась в окружающей тьме. И Дамьен был не в силах отвести глаз от этого зрелища: как вендиго смакует и заглатывает нежное мясо. Вдруг у него зашлось сердце: чудовище протянуло ему кусок плоти, которое держало в своей лапище, словно приглашая разделить с ним трапезу, с усмешкой в глазах, которую уже не могла изобразить застывшая морда. Дамьен почувствовал, как чудовище проникает в его голову, как оно силится завладеть им, отравляя его разум потоками невнятных слов и черных заклинаний, призванных разрушить последние преграды. Запах крови становился все сильнее и будил чувство голода, от которого нестерпимо сосало под ложечкой, – голода, который хотелось утолить во что бы то ни стало. Только не таким образом. Он заткнул уши руками и опрометью кинулся к лагерю. Не успел он снова ощутить под ногами твердую землю, как в лицо ему брызнул слепящий свет. Это был Стив, нацеливший на него фонарь. – Дамьен, какого хрена ты тут делаешь в такое время? Знаешь ведь – покидать лагерь ночью категорически запрещено!

– Я видел его! Он там! На краю понтона! Надо предупредить остальных!