Девочки явно чувствовали себя уверенно, поскольку их было больше, и вели себя соответственно: главная выпустила Ленайне в лицо струю вонючего дешёвого дыма от веселящей палочки, похоже, протухшей ещё в прошлом веке, и процедила сквозь зубы:

— Во-вторых, разумеется, питание. Пайки урезали до минимума — четыреста грамм в дрожжевом эквиваленте, и вместо трёх-четырёх продуктов, как было ещё десять лет назад — один-два. Разумеется, ни о каких микроэлементах или витаминизированных добавках речи уже не идёт. Отсюда — как минимум вдвое больше болезней органов пищеварения, авитаминозы, и даже рахит… Ранний климакс. Остеопароз — ну, когда кости становятся хрупкими, и переломы случаются чаще.

Гораздо быстрее!

— Проклятые твари… Теперь наших осталось восемьдесят пять. И — ты права! — Линда взглянула на Ленайну, и та опять поразилась: обычно такие спокойные чёрные глаза горят лютой ненавистью, — Что-то надо делать!

Особый Статус экипажей танков позволял проделывать и не такое, и влезать туда, куда обычным, и даже управляющим, не то, что — работникам, но и офицерам Флота, иногда ходу не было.

Линда хихикнула. Ленайна рассмеялась. Миша и Линда присоединились к ней.

Немного отвлечённо Ленайна опять подумала, что именно встреча со Сверками придала столь мощное ускорение, толчок, земной технологии и науке. До этого считалось глупым, дорогим, и бессмысленным строительство кораблей с массой более миллиона тонн… А сейчас речь идёт о «корабле» в сотни миллиардов, триллионы!

— Знаешь, Сандра, ты меня поразила. До глубины души. Слушай: может, мы заберём вас с собой? Во вспомогательные войска?

— Наставишь мне рога — ему не жить! — и грозно глянул на Чарльза.

— И правда… Мягонький… Какой хорошка! Жаль, что мне нельзя такого.

Ленайна покивала. Линда буркнула:

— Планета системы «Карпукки»… Зачищена?

— Понятно, док. Спасибо, что подлатали… — она чуть замялась, — И долго мне ещё… Плавать здесь, в аквариуме?

Вот они знакомятся: Линда споткнулась и упала. Уронила контейнер с отработавшей дрожжевой массой, которую нужно выливать в коллекторы утилизации.

Когда они уже готовились ко входу в подпространство, и внутри у Ленайны всё ходило ходуном и дрожало так, что зудели зубы, она подумала, что если бы не такие, «секретные» и «стратегические» рейды, статистика вылетов была бы куда хуже: а здесь почти никогда никто не гибнет…

— Совести у вас нет! Вы — не офицеры, а бандиты! Твари, хуже монстров! Безнаказанно убивающие и стариков и детей!.. Они же, хоть и твари, но тоже — живые! И то, что вы делаете всё это нашими руками, а сами сидите в чистеньких каютках и кабинетиках Авианосцев и Фрегатов, не делает вас непричастными к массовым убийствам! Да-да — к обычной резне!.. Ну и чем вы лучше нацистов-эсэсовцев?!

— Порвём!

А экипажам танкистов хоть какие-то встряски и отдушины нужны! Потому что стычки, даже победные, с кораблями и ракетами врага, не дают полного удовлетворения!

— Нет, ты чувствуешь?! — Ленайна обернулась к напарнице.

— Я не буду сейчас об этом с вами говорить, поскольку слишком свежа рана… Да что там рана — чудовищная пустота от потери! Но, возможно позже… Простите ещё раз, но ведь подобрать стрелка или моториста — не слишком большая проблема.