— Да-а?!.. И — что же?!

— Знаешь, да. Да. Я… готова. Может, именно это и называлось когда-то жертвенностью… Готовностью отдать свою жизнь за «благо всех людей». (Напыщенно-глупо звучит, я знаю!!!) Но — я готова. Может, мы и погибнем. Но мы можем хотя бы попытаться — что-то сделать!

— Спасибо док. — она покатала пластину — вот уж точно, та сразу обнаружилась под языком! — по рту. Засунула обратно за щёку. Языка она не ощущала, но то, что он ещё оставался во рту — это точно. Хоть это радует…

Сверки никогда на подобное не решались. Во всяком случае, на её памяти.

Машина довезла их казённо «прикинутые» задницы туда за пятнадцать минут.

Но вот девочка в глубине души говорит ей, что сопланетниц, и даже сопланетников — жалко. Как жалко и всех тех, кто вынужден не отдыхая, и затянув туже ремни…

Ленайна просто фыркнула, сплюнув в открытое окно.

— Спасибо, самочувствие — неплохо. — она не столько говорила, сколько пыталась. А-а, вон в чём дело — старинный ларингофон! Он позволяет говорить даже не открывая рта — электроника воссоздаёт слова по движениям гортани… — Вот только я… Ничего не чувствую. Вообще!

Конь налил и принёс доку мангового сока: «За счёт заведения!» Тот выпил. Благодарно кивнул. Попрощался, покачав снова поцокав языком. Затем тоже ушёл.

В арсенале врага имелись и другие изуверские средства против планет с людьми: хитро замаскированные ракеты с антирадарным покрытием, несущие на борту бациллы или вирусы, уничтожавшие жизнь… Нет — не жизнь на планете, а только — жизни людей!

Однако это сообщение не проняло Сандру.

Потому что — что взорванные на мелкие кусочки, что — целиком! — пятидесяти-шестидесятикилометровые в диаметре каменные монстры продолжали двигаться в заданном им первоначальном направлении, и практически гарантированно стирали с лица атакуемой планеты — всё!..

Остальное сам додумаешь. Самый смелый твой кошмар я могу легко воплотить в…

— Ты. — Ленайна хлопнула ладошкой по груди стоявшего от сержанта слева парня посимпатичней, — Сколько у тебя?.. Ну, длина?.. — недвусмысленный взгляд вниз ясно дал понять, что она имеет в виду.

И, ох, много таких планетарных движков приходилось в последние годы собирать и устанавливать! А ещё больше — обезвреживать вражеских! А Сверки теперь ещё и ставили внутри астероидов мины-ловушки, магнитные дробилки, и прочие хитрые устройства, убивающие людей или портящие их сложную и дорогую технику.

— Простите, нет. Ко мне он привыкал два года! Он меня чует. По запаху. А вас — испугается. Снова плакать начнёт. Вот, видите? Он у нас — умненький!

А ещё бы! Именно от настроя и боеготовности танкистов почти всегда зависит успех или крах почти любой миссии. Именно их сверхчуткие мозги могут засечь возникновение мыслефона десанта врага гораздо раньше, чем сработают детекторы несанкционированного, чужого, гиперпрыжка!

— Нет, я не предлагаю поднимать восстание, или организовать забастовки… Это было бы глупо. Но вот улучшить ситуацию с бытовой стороной жизни колонистов… И — главное! — колонисток! — ты всё-таки, я думаю, можешь! — она чуть откинулась, давая ему полюбоваться своими полупрозрачными кружевными трусиками.

Какое-то время они просто стояли перед огромной передвижной площадкой-консолью, на которой высилось тридцатиметровое тело их машины, наблюдая, как вокруг продолжает суетиться несколько десятков инженеров, техников и мотористов в белых халатах, с разными тестерами-инструментами-кабелями-паяльниками в руках.

Линда, наблюдавшая, как санитары всё уносят и уносят тела, поинтересовалась: