— Еще чего! Бросить тебя одного с этим извергом?

Антон уже не в первый раз заводил разговор на тему того, чтобы отправиться в клан одному. Прошла неделя с того момента, как мы забрали его из зоопарка, и я обрела новую жизнь. За это время он окончательно поправился стараниями моими и Евгения и собрался идти в клан на разговор с отцом. Только вот что-то мне подсказывало, что культурной беседы у них не получится, об этом во всеуслышание заявляла интуиция, которая с приобретением разнообразных магических способностей усилилась в разы.

— Нет, нет и еще раз нет! Я иду с тобой и разговор окончен!

Ксюша с Димой уже три дня, как ушли к своим детям. Они собирались погостить в клане, пока тут все не утрясется. Мы с Антоном уговорили их не торопиться возвращаться, пока еще существовала угроза со стороны Маркова. Хотя его я не боялась, потому что больше того, что он сделал с нашими жизнями когда-то и что мы с таким трудом вернули на круги своя, он уже сделать не мог. И все же нашим друзьям лучше было вернуться домой чуть позже.

Евгений заметно окреп за эти дни. Даже стал выглядеть моложе. По праву приписывала эту заслугу себе, не страдая ложной скромностью. Дело в том, что к нему у меня сложилось странное отношение. Я по-прежнему не могла даже в мыслях называть его отцом, но до боли в сердце желала компенсировать ему все то, чего он был лишен долгие годы одиночества и тоски. Наверное, моя жалость была сродни любви, и сама я считала это чувство очень нежным и теплым. Именно поэтому старалась окружить его всяческой заботой. Порой даже действовала слишком навязчиво, но он все сносил терпеливо, потому что любил меня. В итоге, мои старания увенчались успехами — он выглядел почти здоровым. И, как ни странно, мне здорово помогли способности, полученные от Демида. Теперь я помимо владения силами стихии, ясновидения и гиперострого слуха, обладала еще и целительскими способностями. И вот как тут не зазнаться?.. Но это я так шутила сама с собой, а на деле, так иногда «включала» даже чрезмерную серьезность. В такие моменты Антон называл меня «мой скромный профессор».

Вот и сейчас Евгений повел себя как абсолютно здоровый человек, за что лично я была ему очень благодарна. В самый разгар нашего спора он вышел из дома полностью одетый и заявил, что отправляется с нами.

— Даже ты, — обратился Евгений к Антону, — не знаешь, насколько опасен твой отец. Например, как думаешь, почему он оборачивается только в редких случаях?

— Мне всегда казалось, что подобное поведение в доме он считает неприличным, — ответил Антон. — Таковы его жизненные принципы.

Кстати, мне тоже так показалось в свое время, когда он делал кислую мину. Эти воспоминания всегда ассоциировались в моей голове с Матвеем, которому никогда не перестану быть благодарной за наше спасение. Не знаю, как он тогда выкрутился, но если бы не помог нам с Ксюшей, неизвестно где бы я была сейчас и как бы себя чувствовала. О том, что могло случиться с Антоном, вообще старалась не думать.

— Ничего подобного! — отвлек меня возглас Евгения. — Он делает это так редко исключительно для того, чтобы его волк был самым сильным. Ведь всем известно, что чем чаще оборачиваешься, тем слабее зверь в тебе. И для настоящей схватки ему не меньше месяца нужно находиться в теле человека и копить силы зверя.

Об этом я не подумала, хоть Евгений меня и учил всем хитростям оборачивания. К слову, получалось пока это у меня плохо. Не то чтобы я не могла становиться белой волчицей, когда хотела. Могла и даже отлично себя чувствовала, открывая все новые и новые грани и возможности этого образа. Только вот, когда возвращалась в шкуру человека, меня всегда тошнило. То сильнее, то слабее, но реакция на оборачивание всегда была такой. Евгений объяснял это индивидуальными особенностями моего организма, а также тем, что на него слишком много всего свалилось в последнее время. Меня же такое положение вещей бесило. Оставалось надеяться, что со временем это пройдет.

— Поверьте, лучше меня его никто не знает. Все же мы выросли вместе, — закончил он тоном, типа вопрос закрыт и обсуждению не подлежит.

В общем, в клан Маркова мы отправились втроем. И никто из нас даже примерно не предполагал, чем может закончится встреча.

Еще на середине пути меня начало мелко потрясывать. Я не боялась, нет, ведь со мной рядом шли два родных и сильных мужчины. Меня лихорадило, как при сильном азарте, и ничего поделать со своей реакцией я не могла. Слух и зрение обострились до предела. Я слышала каждый шорох, видела, как мелькают зайцы среди кустов. А когда легкий ветерок начал гнать поземку, постепенно все усиливаясь, Евгений взял меня за руку и заставил остановиться.

— Это твоих рук дело, — кивнул он куда-то в сторону. — Если не успокоишься, разыграется настоящая пурга, — предупредил он. Впрочем, ничего кроме озорного любопытства, я в его голосе не уловила.

— Наверное, это выше меня. Ничего не могу с собой поделать, — попыталась оправдаться я, тоже не имея ничего против небольшой метелицы.

Только вот разыгралась она не небольшая, а шквальная. К тому моменту, как мы приблизились к поселку, сквозь снежную пыль уже ничего невозможно было разглядеть. Да и ветер дул такой, что приходилось на него ложиться грудью.

Николаю, который открыл нам ворота, после того как мы позвонили и прождали минут десять, я обрадовалась, как родному. Почему-то никого другого в этот момент я видеть не хотела. Он тоже выглядел довольным.

— О-о-о, какие люди и без охраны! — проорал Николай, пытаясь перекричать свистящий со всех сторон ветер.

На Антона с Евгением он даже не взглянул.