«Не обращайте внимания на человека за занавесом»¹⁵, — тупо подумала я. Но этот человек дёргал за ниточки, вызывая во мне молнии.

— Что ты имеешь в виду? — мне удалось сохранить хладнокровие в голосе.

Жар в ладонях и руках покинул меня. Какими бы силами я ни обладала, я должна была знать, что они не помогут против этого создания.

— А то, что тебе предсказано умереть в бою в свой двадцать пятый день рождения. Только так Падшие смогут одолеть мои армии. Не то чтобы это был последний бой, это просто первый залп. Но если тебя там нет, если ты не умрёшь, то возможность Падших будет потеряна. Михаил всегда это знал. Вот почему он привёл тебя в Шеол, вот почему он согласился связаться с тобой. Взяв твоё тело и твою кровь, он внёс свою лепту в исполнение пророчества. Он согласился на этот брак только потому, что знал, что он будет недолгим.

Я уже стояла перед лицом неминуемой смерти от рук того, кто представлял собой милосердного Бога. Я не должна была испытывать такую мучительную боль, такое полное предательство.

— Нет, — сказала я.

— Скажи ей, Михаил.

Я посмотрела на него, хотя и не хотела.

— Скажи мне, Михаил.

Он был мрачен, отстранён.

— Ты умрёшь в свой день рождения, на песках Шеола. Никто не сможет это изменить.

— А если я этого не сделаю? Если я откажусь вернуться?

— Тогда все умрут.

— И это, — вмешался Уриэль, — именно то, что должно произойти. Потому что тебя там не будет. Ты умрёшь на один день раньше, а Михаил вернётся в Шеол на один день позже…

Поднялся ветер, хлестнул по вершине плато, и Уриэль, нахмурившись, замолчал.

— Этого не должно случиться. Ты не можешь….

Я знала, кто это сделал. Призрак освободился от того, что удерживало его на месте, и он двигался. Ветер двигался вместе с ним, трепал его длинные волосы вокруг красивого лица, хлестал свободную одежду по его телу.

— Бегите! — крикнул он, его надорванный голос эхом разнёсся по небу.

И он бросился на Уриэля. В Уриэля, исчезая за его кожей, выталкивая его тело изнутри. Уриэль закричал, посерел, захлопал и стал вырывать из себя части тела. В кротких карих глазах застыл ужас, а потом я уже ничего не видела, потому что Михаил побежал через плато, таща меня за собой. Таща меня на верную смерть.

Я больше не сопротивлялась. Он больно дёрнул меня в свои объятия, прыгнув через пропасть, и я закрыла глаза, гадая, действительно ли барьер над головой был тоньше в этом месте, или это был ещё один трюк Уриэля. Я осмелилась ещё раз посмотреть вниз, но увидела только одну фигуру, бьющуюся на земле, пока мы поднимались всё выше и выше.