Глава 52. Догнало

Мусенька всегда продуманно одевалась и всегда по сезону. Вот и сегодня она очаровала меня своим точно подогнанным по фигуре ватником и ватными штанами, заправленными в унты. Знаки различия такая форма одежды скрывает, но офицерский ремень, хоть и без портупеи, зато с кобурой ТТ, явно показывает, что перед вами красный командир. И ушанка на ней беленькая. Я в мехах не секу, но вижу, что она не из овчины. И на кролика не похоже. Одним словом, передо мной прелестный маленький Филиппок с солдатским сидором через плечо.

Конечно же первым делом я принялся за расспросы.

– Представляешь! Полевой сезон-то уже закончился, – обиженно докладывает моя манюня. – Только я во всём разобралась, как оказалось, что нужно ждать весны. В общем, Ларису я нашла в Молотове – очень она мне понравилась. Действительно учится на геолога и работает медсестрой в госпитале. Собирается на пулемётные курсы. А ещё на Урале тоже нашли алмазы. Россыпные. Их добывают на реке Койве и ещё в паре-тройке мест. Работает алмазная экспедиция из Питера и даже есть лаборатория. Мы с Ларкой добрались до них и обо всём расспросили. Познакомились с Наташей и Сашей – у них прелестная девочка, но оба они геологи. Причем именно по алмазам. У Саши в Питере оказалась целая коллекция всяких замечательных камушков – он нам показывал. И рассказывал. В Африке кимберлитовые трубки ищут по пиропам, которые у нас считают гранатами. Только я не поняла: гранат – это разновидность пиропа, или пироп – частный случай граната. Но это и не важно – я им сказала, что по этим самым камушкам они и найдут кимберлитовые трубки в Сибири. И что искать нужно начинать там, где встретили россыпные алмазы, то есть на реке Вилюй.

– Так они тебе и поверили, – изобразил я недоверие.

– А причём тут я? Товарищ Сталин лично им приказал.

– Он что, специально для этого приезжал в Молотов?

– Ты действительно тупой, Субботин? Или просто дразнишься? Я всю нашу компанию завезла на обратной дороге в Москву, и мы заехали на ту самую дачу. Нет-нет! Вина я даже не попробовала – помню, что ты мне запретил. Противный.

– Муська. Кончай говорить загадками. Ты что, на своём мотоцикле всю толпу перебросила из Перми в Питер? А на обратном пути завернула в Москву?

– На Ли-2, тупица. Думаешь, у тебя одного в кармане грозная бумага? И что твоё задание важнее моего? Дундук.

Мы тут же перешли на авиационные темы – у меня в моей комнатке в недавно выстроенном бараке горит собственноручно сложенная печка и распространяет вокруг себя чудесное тепло, что, если с улицы и с морозца, очень располагает к вдумчивым обсуждениям.

– Короче, Субботин, если уж искать алмазы до весны не сезон – останусь тут у тебя. Но за это будешь в нашей экспедиции пилотом. Едва на Вилюе сойдёт снег – отправимся.

Я каждый день мучил свою память, припоминая всё, что знаю о турбореактивных двигателях. Их много было вокруг на протяжении долгих лет жизни. Плакаты с разрезами на стенах учебных аудиторий. Сами двигатели в частично распиленном виде в том же авиационном институте. Я ведь даже зачёты по ним сдавал. Вот и сидел, вырисовывал и записывал то, что припоминал.

Ну, не проектировал я их никогда! И даже обслуживанием не занимался. Тут помню, тут не помню, тут вообще рыбу заворачивали. Мусенька обо всём этом знала ещё меньше меня. Зато она мигом перезнакомилась со всем составом конструкторского бюро и всех очаровала.

– Шурик. Я в особый отдел. Встретимся дома. Будет картошка с селёдочкой.

– Что ты в этом особом отделе забыла?

– Поставлю задачу разыскать профессора Стечкина. Расчётчики то и дело на него ссылаются, а где он – никто не знает.

– Да, слышал я эту фамилию. А что, он ещё жив?