— Самолёт. Он упал. Рядом. Там, — показать я не могу поэтому просто киваю в сторону океана.

Они вместо ответа косятся на меня и гребут.

Могут ли быть сразу десять аниматоров маньяками? Нет, конечно. И именно эта мысль не даёт мне запаниковать. В любом случае это лучше чем умереть на пустом пляже от голода и жажды.

Они куда-то меня везут. Посмотрим куда привезут. Если в полицию — совсем хорошо.

Лодка осторожно огибает огромные камни то тут, то там торчащие из воды и поворачивает.

Отвесная скала, вопреки моим ожиданиям, не заканчивается и даже становится выше. Намного выше.

Мы плывём мимо неё, долго плывём, а потом эти странные аниматоры вдруг разворачивают лодку и ведут её прямо к берегу. Вернее, не к берегу, а к этой стене-скале. Зачем они это делают сначала совсем непонятно… пока я не вижу толстую верёвку конец которой болтается прямо в воде. Один конец, а второй… второй тянется на самый верх.

Что они хотят делать с этой верёвкой — загадка.

Загадка ровно до того момента, пока одноглазый аниматор не хватается за неё и не начинает ловко карабкаться наверх.

Наверх! По отвесной стене, на которой кроме ласточкиных гнёзд ничего нет! Внутри, во мне появляется страшная догадка… но я пока гоню её прочь. Пока я надеюсь на то, что это одноглазый аниматор — единственный любитель скалолазания среди нас здесь.

Но нет. За ним лезет второй.

Он лезет, а я снизу смотрю на старинные пистолеты болтающиеся на его поясе и пытаюсь угадать что за странное представление эти типы готовят.

За вторым лезет третий и ладошки мои начинают потеть. Хорошо что у меня связаны руки — да, теперь я этому даже рада. Человека со связанными руками нельзя заставить лезть по дурацкой верёвке. Нельзя и всё! Скоро мы остаёмся вдвоём. Я и гигант в кровавой повязке который меня так бесцеремонно связал.

— Отчаливаем? — спрашиваю я.

Конечно, плыть один на один с совсем незнакомым, да еще и грубым типом — неосмотрительно, но еще более неосмотрительно карабкаться по отвесным скалам.

Он лезет к себе за широкий пояс скрученный из какой-то грязной шторки и вытаскивает оттуда огромный нож длиной как меч. Вытаскивает и пихает им меня. Прежде чем я успеваю сильно испугаться разрезает узел, который сам же совсем недавно и завязал.

— Спасибо.

Моё «спасибо» его удивляет, но почему — непонятно.

— Лезь, — говорит он мне и тычет ножом в верёвку тянущуюся вверх по скале.

— Нет, — качаю головой. — Никогда.