— Тихо тут? Не выходил кто?

— Никого. Командуй своим, пусть начинают.

Самоха махнул бойцам, Игнаш положил ладонь на рукоять кольта, прокторы отступили и встали в десятке шагов позади харьковчан, нервно сжимая штуцеры и дробовики. Один вспомнил:

— А ведь у Графа и пулемет был, я сам видал, на сендере.

— Да, плохо стоим, — согласился другой.

Прокторы попятились еще дальше и сдвинулись в сторону, чтобы не оказаться на линии огня, если будут стрелять сквозь проем ворот. Каратели сноровисто подбежали к контейнеру и замерли по обе стороны входа. Только тут Игнаш сдвинулся с места и пошел к раскаленной солнцем стене.

— Как начнете, в проходе не останавливайтесь, — посоветовал он карателям. — Из темноты в силуэт хорошо целить.

— Хорошо бы гранатой сперва… — протянул один из пушкарей.

— Ты что?! — всполошился Самоха. — Граф взрывчатку увез с собой, рванет — костей не соберем! Да начинайте уже, что ли! И поосторожней там!

Каратель, стоявший у ворот, толкнул створку, она с резким скрежетом отъехала — неожиданно легко. Двое бойцов, низко сгибаясь, метнулись внутрь и отпрянули в стороны. Тишина… вернее, обычный шум базара за стеной. Потом один подал голос изнутри:

— Э, да тут мертвяки! Похоже, мы не первые к Графу с вопросами нагрянули…

Еще двое карателей проникли на склад; там по-прежнему было спокойно.

— Зайдем, что ли? — неуверенно предложил Самоха.

— Погодь, пусть проверят всё, — решил Игнаш.

Они подождали, потом в воротах показался один из пушкарей, обыскивавших склад.

— Четверо мертвых тама. Холодные уже. Живых никого нет.

Мажуга сдвинул кепку на затылок и пошел к воротам, Йоля на миг растерялась, потом торопливо засеменила следом. Ей по-прежнему было не по себе от жары, света и долгого напряженного ожидания, она боялась отстать — вдруг дядька канет в черноту тени за воротами и пропадет? Как тогда? Поэтому она спешила изо всех сил и опомнилась уже внутри, когда Игнаш склонился над мертвой женщиной и махнул рукой, разгоняя мух. Пули угодили ей в грудь и живот, крови натекло много… Мухи вовсю жужжали, и запах стоял на складе тошнотворный — на жаре трупы быстро начали разлагаться. Каратели разбрелись по складу, оглядывали сендер без колес, опертый ступицами на ящики, пирамиду коробов, разделяющую склад на части, знаменитую белую линию, прочерченную на полу…

— Эй, не брать тут ничё! — строго прикрикнул Самоха.

Йоля отступила на шаг и издали осмотрела мертвую женщину.

— Это она, — объявила наконец. — С ей Харитон сговаривался. Графа жена или кто. А вон тот и есть Граф. — Йоля указал на мертвеца в ослепительно белой рубахе и жилете. На белом неопрятным бурым пятном засохла кровь.