Долгое время оба молчали. Небо постепенно темнело, звезды появлялись на нем во всей красе. Темный фон рассекла вспышка метеора. По всему городу зажигались фонари — неяркие, не затмевающие великолепие звезд, но продуманно окружающие здания и создающие причудливую игру света и тени.

— Здесь звезды совсем другие, — заметил Джордж.

— Это мы уже знаем, — с мягкой иронией отозвался Меткаф. Никто из гардианов не узнавал ночное небо планет Лиги — это давало возможность предположить, что планета гардианов находится довольно далеко.

— Знаешь, я вспомнил Аннаполис, — проговорил Рэндолл. — Я поступил в военную академию космофлота, как только достиг нужного возраста. Помню, как однажды вечером я получил известие, что принят, вместе с несколькими моими приятелями. Мы бросились к берегу и долго бродили, показывая пальцами на звезды. Мы кричали друг другу: «Видишь вон ту звезду слева от Большой Медведицы? Я полечу туда!»

— Большая Медведица? Что это?

— Одно из созвездий, которое видно с Земли.

— Это я понял. Я забыл, что такое созвездие.

— Да ты шутишь! Это несколько звезд, соединенных воображаемыми линиями и представляющих какую-нибудь фигуру.

— А, вспомнил! Мак объяснял мне, что это такое, и как-то разведчики на допросе упоминали про созвездия.

— Постой, выходит, вы не знаете даже, что такое созвездия? — изумился Меткаф. Свои созвездия с причудливыми названиями были у всех народов. Как мог человек с нормальным воображением удержаться от искушения искать фигуры среди россыпи звезд и давать им названия?

— Нет, мы слышали о них, просто не знали, как это называется. Все созвездия были для нас «небесными узорами». Настоящих названий не знал никто, но все дети называли их по-своему.

Меткаф хмыкнул. Объяснение Джорджа имело смысл — если учесть образ мышления гардианов. Не желая, чтобы народ знал астронавигацию, не следует учить его астрономии. А чтобы отбить у людей желание учиться астрономии, не следует побуждать их искать в небе созвездия. Но дети все равно строили фигуры из звезд. Кто мог запретить им смотреть в небо?

— В сущности, все это не важно, — проговорил Меткаф. — Звезды — всегда звезды, они прекрасны.

Оба вновь помолчали. В небе вспыхнул метеор, описал пологую дугу, тянущуюся с востока на запад, и исчез.

— Интересно, как появилась сказка о Потерянной Звезде? — наконец спросил Джордж. — Может, ее придумал кто-нибудь, увидев комету, метеор или одну из внешних планет?

Меткаф рывком сел, внезапно наполнившись уверенностью, что Джордж собирается сказать нечто очень важное.

— О чем ты, Джордж? Что за Потерянная Звезда?

— Просто старая сказка, которую знают в любой детской казарме. Давным-давно одна звезда была больше и ярче всех остальных. Однажды ночью ей надоело торчать в одной и той же части неба, видеть вокруг одни и те же звезды, и потому она сорвалась с места и полетела. Она плыла по небу, гордясь собой, а потом пропала, потому что не послушалась небесного правителя и летела не туда, куда ей было положено. Она скрылась в северном сиянии, и больше ее никто не видел. У этой сказки есть своя мораль: не отделяйся от остальных, не подвергай сомнению приказы властей — или тоже погибнешь.

— Сказочка в самый раз для детей, — фыркнул Меткаф.

— Детям она нравилась, — продолжал Джордж, — я слышал бесчисленное множество ее вариантов, и мне всегда казалось, что в основе этой сказки лежит какой-то реальный факт. Кто-то видел в небе комету или большой метеор, видел, как это светящееся тело пронеслось по небу и исчезло среди северного сияния.