Мне не было нужды, я и так изучила здесь каждую стену в прошлый раз.

— Развязывайте его, — напомнила мужчинам.

Если я правильно рассчитала дозу сонного зелья, Николаус вот-вот должен прийти в себя.

От входа послышались громкие звуки: к нам приближались люди и, если судить по шуму, их много.

Гвардейцы перегруппировались, часть сразу отошла под защиту каменных валунов, прихватив Тома, часть прикрывала нас.

Рид и Александр быстро, но без суеты резали веревки сразу в двух местах.

А я пристально следила за входом. Хочу знать, кто угодил в мою ловушку. Хочу видеть лицо Кристы!

Но разглядеть сразу не удалось. Сначала в круг света попали большие, выше человеческого роста металлические щиты, из-под которых были видны ноги в грубых ботинках.

В узких прорезях мелькали глаза. Отряд прошел направо, еще немного оттеснив нас к камням. Он были прекрасно подготовлены к тому, что останутся без укрытия.

Наконец, замерли. Эхо, для приличия отразившись пару раз от сводов пещеры, быстро замолчало.

Рот наполнился горечью — самым верным признаком надвигающейся беды.

Щиты зашевелились, отодвинулись в стороны, открывая вид на тоненькую фигуру, закутанную в бежевый плащ.

Фигура вытащила из рукавов бледные ладони, подняла медленно, словно издеваясь, к капюшону. Стянула его.

Ну точно — издевается. Голова под капюшоном была наклонена так сильно, что мы увидели только светлую макушку.

Твою мать.

Еще до того, как она подняла голову, я поняла, кто передо мной.

Богиня.

Мелькнула мысль, что она пришла покарать отступницу.

Император, уже освобожденный от пут, нашел лучший момент для того, чтобы прийти в себя.

— Ал, это она, — прохрипел он и невежливо ткнул в меня пальцем.