– Этот треснул, – вынес он вердикт, – на дрова его. А этот подгнивает… И его в огонь. Гринольв! Тащите парочку катков!

«Колеса» были общие, никто специально не таскал с собой тяжелые обрубки, но следили тщательно, постоянно подвозили новые, на замену, иначе однажды просто не сможешь обойти Айфор.

Катки было принято складывать в одни и те же места – ниже и выше порога, так повелось еще с первых странников, обошедших Айфор-Неясыть.

– Все в воду! Толкаем!

Руками и ногами разгладив дно у берега, экипаж ухватился за борта, потащил кнорр к земле. Костя, Турберн, Валерка и Свенельд толкали корабль в корму.

– С разбегу! Взялись! И-и… Раз!

– Ух! – выдохнули северяне, разгоняя кнорр.

С третьего раза «Рататоск» выехал на плотный песок. Близняшки тут же подставили каток.

– Навались!

Дюжина мужиков напряглась, выталкивая корабль.

– И… раз! И… два!

– Ух!

Скрипя песком, киль прокрутил каток, кнорр навис над пляжем мокрым носом, с которого капала вода. И еще один каток загрюкал.

Теперь одна команда, побольше числом, тянула суд но за канаты, а та, которая поменьше, удерживала «Рататоск» в равновесии, следя за тем, чтобы кнорр не опрокинулся набок.

«Тянем-потянем… – вертелось в голове у Кости. – Тянем-потянем… Вытянули репку!»

Викинги и варяги, тяжело дыша и утирая пот, собрались вокруг кнорра. Тот стоял на ровном киле, подпертый веслами.

– Фу-у… – выдохнул Бородин, массируя бицепсы. – Вот же ж бегемотина!

– Да уж…

Костя обернулся в сторону степи. Отлогий берег, песчаный, усыпанный галькой и ракушками, тянулся далеко, а в ширину раздавался шагов на тридцать, задираясь невысоким, в рост человека, обрывчиком, по кромке которого курчавилась трава. Туда, сверкая голыми задницами, устремились Линду с Лютом. Поднявшись по промоине, дозорные канули в высокую траву. Злаки шли разливами, махая метелками под порывами ветра.

И тишина…