Близнецы ещё не осознали, что получили правительственную награду. И, кажется, вместе с ней они только что обзавелись личным дворянством? М-да… а заслуги женщины в России не принято поощрять орденами, если ты, конечно, не княгиня. Вера Степановна правильно оценила мою задумчивость.

– Мне эти цацки ни к чему, – заявила она. – Зато теперь у нашего предприятия серьёзная «крыша» – целых два дворянина.

– Не загордятся мальчишки? – спросил я, следя за тем, как близнецы рассматривают содержимое коробочек.

– Это уж как ты воспитал, – заметила Вера Степановна и пошла помогать пацанам крепить награду на лацкан пиджака. – Помощники герцогини сказали, что носить орден положено слева на груди.

В рядах нашей команды награждение близнецов произвело настоящий фурор. Чернов тут же начал распаковывать кинокамеру. Пашка и Мишка тянули руки пощупать орден. А Серёга задался вопросом, почему Вере Степановне дали только свидетельство-разрешение на фармакологическую деятельность и чек на пятьсот рублей? А вот орденам он не удивился. Это мы были не в курсе об ажиотаже в столице по поводу стрептоцида. Хорошо, никто не знает, где его производят.

В аптеках лекарство уже не появлялось. Николай Васильевич сразу забирал то, что доставляли ему на поезде, и передавал герцогине. Иначе нельзя. Зимой три аптеки разгромили. Народ требовал лекарство, спекулянты пытались перекупить, народ побогаче тоже качал права. Фильмы о стрептоциде сразу перестали демонстрировать. Только толку-то? Слухи уже пошли гулять среди народа. Не думали мы, что спрос так резко превысит предложение. Информация о стрептоциде мгновенно разлетелась по городу, десятикратно преувеличивая реальные возможности этого препарата. Им начали лечить всё подряд, искренне веруя, что лекарство поможет от всего, а не только от тех болезней, что перечислялись в показаниях к применению.

– Сергей, почему ты молчал раньше? – недоумевал я.

– Так я вам писал, – не понял друг моих претензий.

– Нужно усилить охрану школы. Представляешь, что случится, когда народ узнает, где его производят?

– Потому и нужно вернуться к производству в Крымской, – заметила Вера Степановна. – Туда же заберу и близнецов.

– А что делать с нашей аптекой? – напомнил я. – Её открытие вот-вот состоится. Получается, стрептоцид там не стоит продавать?

– Как вариант – только по рецепту от врача? – предложил Сергей.

– Они тебе этих рецептов нарисуют сколько захотят, – не одобрил я его идею.

– Тогда будем продавать его самим врачам, как это делают в Петербурге.

– Похоже, так будет лучше, – согласился я.

– Ещё не стоит забывать, что наличие патента не удержит от повторения его как в России, так и за рубежом, – сказала Вера Степановна.

– Если это будет официальная компания, то мой юрист оспорит, – заверил Серёга. – А вот против кустарщины мы в любом случае ничего сделать не сможем. Только у нас сейчас имеется преимущество в виде поддержки герцогини. Дай ей бог здоровья.

Чернова и его помощников я отправил в Екатеринодар. Сам уехать сразу не мог, обещал Николаю Васильевичу, что познакомлюсь с кем-то из его коллег. Предполагалось, должны присутствовать и близнецы с Верой Степановной.

– Дмитрий Леонидович Романовский, в позапрошлом году написал блестящую диссертацию «К вопросам о паразитологии и терапии болотной лихорадки», – представил Склифосовский первого своего гостя, когда мы пришли с визитом к нему домой. – Михаил Иванович Афанасьев, профессор-бактериолог, – познакомил он со следующим мужчиной.

– Патологоанатом в том числе, – добавил о себе этот милейший человек.