– Я сейчас, не раскисай! Жди! – он ринулся прочь.
Через какое-то продолжительное время накормленная и разомлевшая Ника очумело слушала, как виконт со священник обсуждают план действий.
– Через час снадобье будет готово, – объяснял монах. – Главное её не спугнуть, будет открывать портал, будет пить воду, лишаясь сил. Туда ей подольёшь. Тогда вообще всё легко должно быть.
– Подольёшь? Не боишься её? – узнавал виконт.
– Я ей всю физиономию бы расцарапала, вот так её боюсь. Как врала мне всё время... Как притворялась... Дрянь же?
– Дрянь, – согласно кивнул он. – Всё у нас получится!
– Я бы очень хотела вернуться в себя! Очень! Поговорить не из этого вот обличья.
– Я очень жду этой встречи Ника. Назвавшая салат в честь святой Клары, – его лицо осветила мягкая улыбка. – Знаешь, а я вижу тебя там, в глазах.
Ника грустно улыбнулась, пожав слегка плечами:
– Я тут как пойманное в клетку эхо самой себя.
– Давай убирать тебя из клетки, – кивнул он. – продолжая глядеть ей глубоко в глаза.
– Давай, – мягко согласилась она, кивнув дурацкой головой Ольфа.
– Давайте, – поддержал монах. – Доверимся небесам, вперед!
***
Когда в комнату, наполненную вещами для открытия портала, ввели Маринку, она первым и пытливым взглядом попыталась выведать у Ники, не сломалась ли та? Увидев твёрдую её уверенность, Маринка успокоилась и еще раз обговорив с виконтом задание, начала смешивать ингредиенты. Двигая реторты и чашки перед собой, она совершенно не обращала внимания на стоящий сбоку и сзади кувшин для питья. Просто время от времени протягивая вбок руку и отхлебывая из кувшина. После второго такого отхлебывания Ника, вытащив из-за пояса мензурку с приготовленной монахом жидкостью, легко вылила её в кувшин.
Маринка пила раза три и успела уже создать в реторте серебристую амальгаму, которую уже можно было лить на пол, как помнила с прошлого раза Ника. Как вдруг пошатнулась, и в недоумении схватилась за висок. Её брови начали гневно подниматься, рот возмущённо открылся, стараясь сказать что-то в последний момент. Но всё вокруг работало быстрее, чем её затуманившиеся сознание и не успевшая сказать и слова Маринка была подхвачена в последний момент метнувшимся к ней виконтом. Закатившую глаза Маринку аккуратно уложили на пол.
– Быстрее, – протянул Нику другую мензурку священник.
Ника кивнула им и немедленно выпила содержимое и заранее опустилась на пол, по знакомой уже, к сожалению, процедуре.
Сознание, подхваченное легким, необъяснимым ветерком, легко закружило голову, и уложив Нику на спину, покинуло её, сбежав, словно птица из клетки.
Пришла она в себя непонятно после какого количества времени. Голова всё так же дико кружилась, руки были ватными от лежания в неудобной позе, затекло вообще всё, что могло.