Меерлох с тоской думал, что пускать хоря в курятник для поимки зарвавшегося петуха не лучший выход, но, к сожалению, никого другого, кто бы справился с подобной задачей, нет. Проводив прищуренным взглядом Лейпоста, правитель углубился в изучение поданной ему бумаги. Знаменитый интриган задумал навестить всех соседей Энварда, причем делать это с пышностью достойной представителя Титании. Ни о какой тайной миссии не могло быть и речи, лишь поиски взаимовыгодного сотрудничества. Приняв вид легкомысленного прожигателя императорских средств, балагура, дамского угодника, Лейпост собирался завоевать расположение возможных недоброжелателей Энварда II и предложить им устроить интрижку против него, не бросая тень на Меерлоха X. О последствиях такой интрижки никто и догадываться не будет. Выглядело разумно. Несомненно, времени уйдёт много, и в денежных вопросах Лейпост не скромничал, но придётся пойти на это, дабы не потерять большего. Император тяжело вздохнул и позвонил секретарю – надо оформить должным образом делегацию для налаживания новых торговых и дружеских связей с заморскими странами. Устранение недоразумений с Полонией на время отложено, но Энвард обречен, в этом Меерлох уверен. Хватка Лейпоста настолько надёжна, насколько незаметна. Жертве остаётся только роптать на судьбу и молить о пощаде.
Миссия титанийского вельможи сложна, ведь мало устранить Энварда, у него три сына с правом наследования престола Полонии. Надо удалить их всех из дворца, хотя бы на время. Тогда сторонники теперешнего правителя вынуждены будут смириться с новым наместником Меерлоха. Император желал отмежеваться от смены правителя Полонии, опасаясь неудовольствия подданных Энварда. Другой растерялся бы, получив подобное задание, но Лейпост любил головоломки и порой даже усложнял свой путь к цели, наслаждаясь неспособностью других разгадать его замыслы.
В семействе короля Полонии всё пока оставалось по-прежнему. Три сына и две дочери постигали науки и приобретали навыки, необходимые будущим правителям. Королю и в голову не могло прийти, что кто-то задумал разрушить заботливо выстроенный им мир. Четвёртый сын, о котором Энвард не знал, а Рогнеда тосковала, пока не нашёлся, хотя наставник Андэст прилагал к его поискам немало усилий.
13. Дом приёмных родителей королевского сына спустя четыре года после его усыновления
В доме старейшины Эфролла обедали гости. Прилог прибыл с очередной ревизией в сопровождении знакомого всем старейшинам в округе наставника Андэста. Дела закончены. Теперь подкрепиться, отдохнуть. К вечеру надо быть в соседнем селении.
– Молодец, Эфролл! – Столичный чиновник налегал на угощение. – Всегда всё точно и чётко. Впору присылать к тебе остальных на обучение, а то пишут, вычёркивают. Вот у соседа твоего до ночи провозимся, разбирая его книгу. А ведь это документ! Не письмецо родственникам в город.
– Опыта наберутся, будут не хуже меня записи вести, – добродушно ответил хозяин и зашептал вошедшей с тяжёлым подносом жене: – Ракуша, дай-ка помогу, не суетись.
– Мальчик наш на внутреннем дворе балуется, палкой машет, – ответила супруга. – Ты б сказал ему, недолго и пораниться.
– Хорошо. Скажу. А ты иди-иди, я тут сам.
Раккима вышла, чиновник, проводив её удивлённым взглядом, протянул:
– Да-а, старик, ну ты и крепок! Я вижу, второго ждёте.
Эти слова резанули слух Андэста, долгое время сидевшего молча. Действительно, как он сам не понял, супруга старейшины в положении уже на большом сроке. А ведь основные надежды в своих поисках он связывал как раз с этим семейством, где четыре года назад появился ребёнок. Ему казалось подозрительным, что в столь почтенном возрасте старейшина мог стать отцом, да и жена не молода. А тут на тебе, второй!
– Ну что, Эфролл, запишем дитя чуть раньше? Родит через день-два, – гнул свою линию чиновник.
– Как мы запишем! Не знаем мальчик или девочка. Да потом, как роды пройдут, всё ли благополучно будет, – волнуясь, возразил Эфролл.
– Пойду, подышу, – поднимаясь из-за стола, проговорил Андэст и вышел во внутренний двор. Раздражённый неудачей, захотел посмотреть на малыша во дворе, а то и в прошлый раз не показали, хотя он потратил весь запас красноречия. Нельзя уехать, не убедившись наверняка в своём просчёте.
Хозяин беспокоился, не в правилах его народа пускать посторонних к детям.
– Внученька! – сказал он девушке, помогавшей за столом, – проводи, пожалуйста, гостя.
Арья вышла вслед за Андэстом. По двору бегал мальчуган нужного возраста, размахивал палкой и кричал:
– Выходи! Выходи!