Покачав головой, Илья нехотя расстегнул наручники и слез с Кирилюка.
— Еще раз увижу, срок впаяю! — крикнул вдогонку выбегающему из подъезда мужчине, а затем повернулся ко мне. — Ты нормальная вообще?!
— В медицинском заключении об отсутствии противопоказаний к владению оружием написано, что нормальная. Хочешь, покажу?
— Твой папа-хирург к нему руку не приложил? А то я уже начинаю сомневаться в законности этого заключения… — стер пот со лба он. — У тебя же сигнализация стоит, почему она не сработала?
— Забыла включить, — пожала я плечами.
— Чувствуешь себя с этим неуязвимой? — поднял с пола глок и протянул мне Илья. — А зря. В этот раз он чуть не сбежал, а в следующий мог бы вернуться с оружием. Пистолетом преступника не задержишь.
Я никого и не собираюсь задерживать, но Илье, конечно, об этом лучше не знать. Если бы на моем пороге появился насильник, долго думать не пришлось…
— Прекращай строить из себя героиню, — прервал мои мысли Илья.
Героиню… Забавно. Вряд ли героиня сидела бы целыми днями дома, боясь выйти в одиночестве на улицу. Да какая там улица. Мне страшно даже выглянуть в подъезд. Хотя, если бы я знала, что Илья на страже, могла бы прогуляться по лестнице.
— А что ты вообще делал в моем подъезде?
— Пиццу принес. Она где-то там лежит, — заглянул он в лестничный пролет. — В центре новое кафе открылось…
— Погоди, разве мы договаривались сегодня встретиться?
— Нет, но я подумал…
— Что можешь прийти без приглашения и прочитать мне инструкцию по пользованию сигнализацией?
— Понял, — сжал губы и развернулся он. — Всего доброго, гражданка Пылаева. Если снова возникнут проблемы — звоните в отделение.
Пока шаги Ильи еще были слышны на лестнице, я поспешила вернуться в квартиру и закрыть дверь. Прижав к груди пистолет, медленно опустилась на пол. Так ли Илья неправ? Выстрелить в незнакомого взломщика я не смогла. Конечно, в мою квартиру пытался пробраться чужой мужчина, только это еще не повод его убивать. Как выяснилось, совсем не повод. Но есть ли гарантия, что я способна убить насильника?
Глава 17
«Раньше на наших занятиях мы говорили о том, чего хочет мужчина. Главный вывод, к которому я пришла за эти годы: достойный внимания мужчина хочет видеть рядом с собой счастливую женщину. Неудовлетворенная, терзаемая тревогами, не способная получать удовольствие от жизни женщина вряд ли сможет подарить кому-то любовь», — напечатала я, стараясь отбиться от гаденькой мысли, что описываю собственный портрет в последние годы.
Нужно выкинуть из головы самоуничижительные мысли, но что тогда в ней останется? Страх. Обычно я работала под музыку, но сегодня боялась ее включать. Весь день прислушивалась, не донесется ли шорох из прихожей. Ничего не значащий инцидент подцепил корку на поджившей ране, и теперь она снова начала кровоточить.
«Чтобы стать источником наслаждения для мужчины, женщине необходимо», — успела напечатать я, когда кухню заполнили звуки маримбы. Я вздрогнула, несмотря на то что звонок не был резким, а громкость возрастала постепенно. На экране айфона появилась фотография мамы. Уложенные локон к локону волосы выкрашены в каштановый цвет, и только у самых корешков поблескивает серебристая седина. Внутренний контур глаз обведен черным карандашом. Ресницы, опущенные тяжелым веком, слегка тронуты коричневой тушью. На губах тонкий слой золотисто-бежевой помады. Несмотря на то, что это был голосовой вызов, я не сомневалась, сейчас мама выглядела точно так же, как и на фото. Она выглядела так всю мою жизнь. Единственное, что менялось за эти годы — количество морщинок на ее всегда серьезном лице.