— А мне почему соврали?
— Ваша жена побоялась, что вы не отпустите ее на лечение так далеко от дома.
— И не отпустил бы! Что у нас, врачей нет?
— Специализирующихся на ее форме рака нет.
— Ну и где она сейчас? В Москве небось?
Какой сообразительный.
— Не могу вам сказать.
— Это еще почему?
— Для успешного выздоровления ей в первую очередь нужен покой. Вы сильно взволнованы, и ваше настроение может легко ей передаться. Постарайтесь успокоиться. Как только дела пойдут на лад, она вернется домой.
— Хрена лысого! Ты мне мозги не парь… — заорал он, но тут же замолк.
— Здесь дама, еще напоминать надо? — спросил у него из-за спины Илья.
— Не надо, — буркнул Кирилюк и снова обратился ко мне: — Врешь ты все, я ж адрес на сайте твоем нашел. Телефон в яндексе вбил, и на тебе. Какая ты на хрен медичка? Стириптизерша какая-нибудь, или того хуже.
— Мастер сексуальных техник. Я волонтер в службе поддержки ж… онкобольным. Веронике требовалась срочная госпитализация, было не до объяснений. Надеюсь, теперь вы все поняли и не станете ее тревожить. Без вашей помощи жена не поправится. Вы же не хотите, чтобы ваши дети остались без матери?
Он опустил глаза и покачал головой.
— Так как помочь-то? Я ж люблю Веру…
— Дайте ей время прийти в себя. Веронике нужен полный покой. Если хотите поддержать, можете написать письмо, я обязательно ей его перешлю.
— Письма писать. Хотя что мне еще в тюрьме делать, — оглянулся на наручники он.
— Не будет никакой тюрьмы. Илья, отпусти его, пожалуйста.
— Еще чего! Он к тебе в квартиру чуть не залез. Я снизу все слышал.
— У человека горе, жена болеет. Разве не видишь?