Окружающее ребенка общество, цивилизация в целом со своими представлениями о ценностях и нормах играют ключевую роль в формировании целевой установки личности. Именно общество определяет те правила, с которыми ребенок вступает в конфликт в поисках исполнения своих желаний, что может дать ему чувство безопасности. Ребенок требует большего уровня безопасности, чем ему необходимо, и в итоге в его психическом развитии появляется новая особенность — склонность к доминированию и превосходству. По аналогии со взрослыми ему хочется быть лучше своих соперников, так как это обеспечит ему уверенность, безопасность и будет означать достижение той цели, которую он себе представил. Но окружающий мир не собирается удовлетворять все пожелания ребенка. Столкновение со сложностями и первыми проблемами может повлечь за собой кардинально противоположную реакцию детей. Те, кому удастся справиться с трудностями, сформируют «оптимистическое отношение к жизни, когда ребенок уверен, что способен разрешить любые проблемы, возникающие у него на пути. В этих условиях он вырастет человеком, убежденным, что жизненные труды ему по плечу. В этом случае мы видим, что у ребенка развивается мужество, открытость, откровенность, ответственность, трудолюбие и тому подобное. Противоположность этому — развитие пессимизма. Представьте себе, какова может быть цель у ребенка, не уверенного, сможет ли он разрешить свои проблемы! Каким пугающим должен казаться мир такому ребенку! Здесь мы видим робость, погруженность в себя, недоверчивость и другие черты, с помощью которых слабый человек старается защитить себя. Его цель окажется вне его досягаемости и вдали от того переднего края, на котором идут главные сражения жизни»[64].

Несовершенство восприятия и мышления ребенка, в силу возраста не способного оценить уровень опасности, исходящий от мира, может привести к тому, что простая ситуация, в которой нет ничего особенного, может быть воспринята ребенком как угроза. Если подобное отношение к проблемам закрепится, то ребенок всегда будет воспринимать весь окружающий мир как враждебный. Ситуация может усугубиться, если родительское воспитание маленького человека не будет корректировать детское мировосприятие или, что еще пагубнее, станет поддерживать подобное негативное отношение к действительности.

В том случае, если «естественная нежность и ласка родителей по отношению к детям проявляются недостаточно… <…> ребенок становится настолько черствым, что оказывается не способен распознать любовь и дать ей надлежащее применение, поскольку его инстинкт нежности так и не сумел развиться. Нелегко научить ребенка, выросшего в семье, где нет любви или не принято ее выражать внешне, выказывать нежность к кому бы то ни было. Его жизненной позицией станет эскапизм, бегство от любви и привязанности. То же самое может произойти, если неразумные родители, учителя или другие взрослые приучают детей считать, будто любовь и нежность якобы неприличны, смешны или немужественны. Например, многим детям внушают, что нежность — это слабость. Подобный эскапизм особенно выражен у тех детей, которые часто были мишенью для насмешек. Такие дети испытывают неподдельный страх перед внешним проявлением эмоций, так как боятся, что их желание показать свою любовь к другим смешно. Они борются с естественной нежностью, как если бы это было орудие порабощения или деградации личности.

Воспитание, которому присуща чрезмерная нежность, так же вредно, как и воспитание без всякой нежности. Избалованного ребенка преследуют не меньшие проблемы, чем нелюбимого. У избалованного ребенка развивается неумеренная и ненасытная жажда любви, а в результате он привязывается к кому-нибудь и не желает отвязаться. Основываясь на неправильно истолкованном личном опыте, ребенок настолько преувеличивает ценность любви, что делает вывод, будто бы его любовь налагает на окружающих взрослых определенные обязанности. Добиться этого нетрудно — ребенок говорит родителям: „Я вас люблю, а значит, вы должны сделать то-то и то-то“. В семейном кругу подобные нормы поведения довольно распространены. Стоит ребенку распознать у других такую склонность, и он начинает усиленно демонстрировать свои чувства, чтобы поставить их в большую зависимость от своего расположения.

Нужно постоянно следить, не начал ли ребенок относиться к одному из членов семьи с подобной чрезмерной привязанностью и нежностью. Не подлежит сомнению, что такое воспитание вредно повлияет на будущее ребенка. Теперь он посвятит всю жизнь борьбе за то, чтобы любыми средствами завоевать расположение окружающих. Чтобы добиться этого, он не побрезгует никакими средствами, имеющимися в его распоряжении. Он станет пытаться подчинить себе соперника — брата или сестру — или начнет ябедничать на них. Такой ребенок может даже подговаривать своих братьев на дурные поступки с тем, чтобы одному купаться в любви и нежности своих родителей. Чтобы привлечь к себе внимание взрослых, он подвергает их давлению социальных факторов. Он может облениться или начать плохо себя вести с единственной целью — вынудить родителей посвящать себе больше времени. Он также может стать образцовым ребенком, чтобы получить в награду за это внимание других»[65].

Подобные проблемы в воспитании ведут к социальной изоляции ребенка, неразвитости у него так называемого «социального чувства», которое играет ключевую роль в развитии характера. У ребенка усиливается ощущение неполноценности, в принципе характерное для детей, превращающееся в комплекс неполноценности. Если у ребенка складывается представление о сильной неполноценности, в нем будет формироваться патологическая склонность к власти и превосходству над другими, а не желание быть с ними наравне. Эти люди в дальнейшем никогда не будут удовлетворены собой, своим положением в обществе, зато будут стремиться доминировать над другими, чаще всего эгоистично обустраиваясь в обществе. Подобная позиция, естественно, не устраивает их окружение — очень сложно строить отношения с высокомерным человеком, который оскорбляет и унижает всех вокруг. Люди будут стараться как можно меньше общаться с ним или вообще избегать контактов. Это приведет к социальной изоляции и будет еще больше утверждать человека с комплексом неполноценности во мнении, что мир плох и агрессивен, но, кроме того, что он прав в своем негативном отношении к нему. Порочный круг замкнется, и разорвать его будет очень непросто.

В книге «Наука жить» (1930) Альфред Адлер приводил примеры комплекса превосходства, которые на первый взгляд не показывают патологического стремления к власти: «Похожую симптоматику мы наблюдаем у невротических личностей. Например, они страдают бессонницей, а на следующий день им недостает сил, чтобы справиться с требованиями дела, которым они занимаются. Им кажется, что из-за бессонницы у них нельзя требовать безупречной работы, так как они не в состоянии справиться с тем, что могли бы исполнить. Они жалуются: „Вот если бы я выспался, я бы вам показал!“ Нечто подобное происходит с депрессивными личностями, которых мучает чувство тревоги. Тревога делает их тиранами. Фактически они используют свою тревогу, чтобы управлять другими: с ними постоянно кто-нибудь должен находиться, их нужно сопровождать повсюду, куда бы они ни направлялись, и так далее. Близкие вынуждены строить свою жизнь, подчиняясь требованиям депрессивного человека. Депрессивные и больные люди всегда являются центром внимания в семье.

Таким образом, комплекс неполноценности является источником их силы. Они беспрестанно жалуются, что чувствуют слабость, теряют в весе, и прочее, но, несмотря на это, они сильнее всех остальных. Они подавляют здоровых людей — факт, который не должен нас удивлять, так как в нашей культуре болезнь может давать определенную силу и власть»[66].

В последующих работах комплексу неполноценности, приводящему к патологическому стремлению превосходства над другими людьми, Адлер противопоставлял социальное чувство (социальный интерес) — врожденный инстинкт, заставляющий людей отказываться от собственной выгоды в пользу окружающих и общества как такового. Несмотря на то что социальное чувство является природной особенностью каждого человека, оно не проявляется автоматически, но требует развития посредством воспитания. Важнейшее место в этом процессе играет мать. Она должна развить в ребенке навыки общения с окружающими, умение устанавливать дружеские отношения. В идеале мать должна демонстрировать ребенку заботу, интерес, любовь не только к близким, но и посторонним людям. В противном случае, будь то влияние эгоизма матери или ее безразличие, у ребенка не формируется навык сотрудничества с окружающими или даже возникает страх в отношении их. Вторым по значимости для развития социального чувства ребенка, безусловно, является отец. Он, так же как и мать, должен демонстрировать социальный интерес и, кроме того, воспринимать детей равными себе. Отец, что, нужно признаться, бывает крайне редко, не должен проявлять эмоциональное безразличие и авторитаризм в общении с детьми.

Важнейшими для развития социального чувства являются отношения между родителями. Только счастливый, гармоничный брак может стать для детей примером и одновременно источником социального интереса. В противном случае дети перестают уважать родителей, считают модель их неудавшейся совместной жизни нормой, распространенной в обществе. Сквозь подобный негативный опыт они и смотрят на мир впоследствии.

Итог первых лет жизни не так уж вариативен — либо ребенок становится эгоистом, либо человеком, который больше заботится о других, чем о себе, видя в этом смысл жизни.

Еще одной проблемой, о которой пишет Адлер, является вопрос очередности происхождения детей и влияния порядка их появления на свет на дальнейшее формирование мировосприятия. Адлер характеризовал младшего ребенка в семье как особенного. Такое отношение к нему формируется у родителей в силу, казалось бы, простого и закономерного факта: младший — последний и самый беспомощный ребенок, которому требуется бо́льшая поддержка и забота, как считают его родители, начиная опекать его сверх меры. Такая ситуация может по-разному повлиять на малыша. Одного она заставит доказывать, что всё в жизни он может сделать самостоятельно, поэтому он постоянно стремится быть лучше всех, и именно таким образом младший ребенок может стать самым талантливым членом семьи. Другой, у которого сформировалось представление, что он никогда не превзойдет старших братьев и сестер, становится трусом и постоянно ищет возможность избежать проблем.

Старший ребенок в семье является полной противоположностью младшего. Он расценивается родителями как помощник, с определенного момента как взрослый. Со временем он становится своеобразным хранителем порядка и законности, для начала в рамках семьи. Старшие дети высоко ценят власть — стремятся обладать ею сами, но также с уважением и почтением относятся к тем, кто уже ее получил.

Средние дети всегда борются за превосходство со старшими. Их угнетает тот факт, что кто-то из детей выше их и уже наделен некой властью от родителей. Между ними идет борьба за лидерство, которая для одного закончится победой, а для другого поражением. Проигравший даже может получить нервное расстройство в силу неспособности справиться со сложившейся ситуацией, главной причиной которого станет неверное представление о том, что родители им пренебрегают.

В особенном положении находится единственный ребенок в семье. С точки зрения Адлера, он непременно усвоит какие-либо неправильные взгляды на жизнь. Его родители не имеют альтернативы и всё внимание, заботу, опеку сосредоточивают на нем одном. Став баловнем, этот ребенок не умеет справляться с трудностями и чаще всего ищет поддержки у окружающих в решении собственных проблем.

В своей работе Адлер также приводил классификацию личностей — по их реакции на жизненные проблемы: «Во-первых, есть оптимисты. Это индивидуумы, развитие характера которых в общем и целом шло по прямой линии. Они встречают все трудности мужественно и не принимают их чересчур всерьез. Они всегда сохраняют веру в себя, а относиться к жизни весело — для них дело сравнительно легкое. Они не требуют от жизни чересчур многого, поскольку у них правильная самооценка и они не считают себя обойденными или ни на что не способными. Поэтому переносить жизненные бури им легче, нежели тем, кому трудности служат лишь очередным оправданием веры в собственную слабость и никчемность. В самых трудных ситуациях оптимисты сохраняют спокойствие и уверенность в том, что ошибки всегда удастся исправить.

Оптимистов сразу можно узнать по манере поведения. Они ничего не боятся, говорят откровенно и свободно и не отличаются ни чрезмерной скромностью, ни чрезмерной сдержанностью. Если бы нас попросили нарисовать портрет оптимиста, мы бы изобразили его с распростертыми объятиями, готовым встретить ими любого себе подобного. <…>

Совершенно иным типом являются пессимисты. Они представляют для педагогов наибольшие проблемы. Это индивидуумы, у которых в результате пережитого и увиденного в детстве сформировался „комплекс неполноценности“. Испытанные ими трудности внушили им представление о том, что жизнь — штука нелегкая. Они всегда видят в жизни прежде всего темную сторону из-за своей пессимистической философии, возникшей на почве неправильного воспитания в детстве. Они гораздо лучше оптимистов осведомлены о трудностях жизни и легко падают духом. Их терзает чувство неуверенности в себе, и они всё время ищут посторонней поддержки. Во всём их поведении всегда чувствуется крик о помощи, поскольку они не в силах жить самостоятельно. В детстве они постоянно плачут и зовут маму. Этот крик „Мама!“ иногда можно услышать от них даже в старости.

Гипертрофированная осторожность людей этого типа проявляется в их привычной манере держаться, робкой и боязливой. Пессимисты всегда зациклены на бедах и опасностях, которые, возможно, ожидают их за следующим поворотом. Само собой разумеется, пессимисты плохо спят. Кстати, сон является отличным критерием развития человека, так как расстройства сна — это признак повышенной тревожности и ощущения неуверенности в себе. Такие люди будто всё время находятся настороже, чтобы защититься от подстерегающих повсюду угроз. Как мало радости доставляет им жизнь, и как плохо они ее понимают! Индивидуум, который не может хорошо спать, тем самым демонстрирует порочную житейскую философию. Если бы его умозаключения были верны, если бы жизнь и в самом деле была такой мукой, как он считает, тогда он бы вообще не посмел заснуть! Будучи склонен истолковывать все естественные явления жизни в отрицательном смысле, пессимист тем самым демонстрирует лишь свою неприспособленность к жизни. На самом деле ничто не препятствует тому, чтобы он крепко спал. Мы можем заподозрить ту же самую склонность к пессимизму у индивидуума, который постоянно занят проверкой замков и всё время боится грабителей. Пессимиста можно узнать даже по позе во время сна. Пессимисты зачастую сворачиваются в как можно более плотный клубок или спят, натянув на голову одеяло.

Людей можно также разделить на агрессивных и обороняющихся. Для агрессивных, атакующих людей характерны резкие движения. Люди агрессивного типа, когда они храбры, превращают мужество в безрассудство, чтобы показать миру, как они бесстрашны, — и таким образом демонстрируют глубоко укоренившееся в них чувство неуверенности в себе. Если они встревожены, они пытаются подавить в себе страх. Их усилия выглядеть „непреклонными“ доходят до смешного. Иные изо всех сил стараются подавить в себе любые ростки нежности и мягкосердечности, поскольку такие чувства им кажутся признаками слабости. <…>