На короткое время в классе повисло молчание.

Своего я добилась: прилюдно ткнула виновных носами в содеянное, но легче почему‑то не стало. Наверное, это оттого, что меня проклятие гложет, не могу порадоваться свершившейся мести.

– Так и знала, что с ней будут проблемы! – первой нарушила тишину Мила.

Внимания на нее никто не обратил.

– Я не хотела, это все мать! – пискнула Марьяша.

– Стало быть, проверяющий, который полный лопух, это я? – с горькой усмешкой уточнил Влад.

Вместо ответа я пожала плечами. Мол, сам догадайся.

– Мне повезло, Ядвига наследство оставила, – сказала тихо, но в вернувшейся тишине слова прозвучали, подобно звукам горна. – А сколько еще было таких, несправедливо отчисленных? И где они теперь?

Молчат. Мила зло глазами полыхает, а Влад нос свесил, но оба молчат.

А я продолжаю:

– Да если даже за дело. Ну обзавелась студентка парочкой хвостов! Неужели вместо шанса исправиться бедные ведьмочки заслужили, чтобы их выгнали на улицу?

И не дожидаясь, кто и что мне ответит, я стрелой вылетела вон и не забыла напоследок громко хлопнуть за собой дверью.

Когда выбегала из класса, думала, сейчас расплачусь, но стоило оказаться на улице и сделать несколько вдохов по – осеннему сырого воздуха, слезы ушли. Настроение было так себе, домой не хотелось, и я решила пройтись. Недалеко, до ближайшей кондитерской. Там купила себе какао и сдобную булочку, устроилась за одноместным столиком, с тоской подумала о шали, забытой в классе… А впрочем, той, что погибает от страшного проклятия, смерть от простуды не грозит!

Какао было спасительно горячим, булочка – вкусной, и даже выглядывающее из‑под рукава платья темное пятно не сильно нервировало. Идеи, как избавиться от проклятия, отсутствовали напрочь. Но чисто ведьминские знания из головы никуда не делись, и, еще раз обдумав все, что знаю о старом колдовстве, я смогла сделать некоторые выводы.

Проклятие изначально предназначалось не мне, перевесили его насильно и без особых церемоний, а значит, плетение способно повести себя непредсказуемо. Может само распасться, не прижиться или убить меня прямо завтра. Не очень‑то оптимистично.

Больнее всего было предательство Леси. Вечно я на одни и те же грабли наступаю!

Милослава я после случившегося ни разу не видела. Похоже, с друзьями не везет мне точно так же, как с подругами.

И череп жалко… Обидно будет, если он истратил всю силу на эту подлюку.

Отомстить им, что ли? Но Леся оказалась совсем не такой нежной фиалкой, как притворялась. Я вообще не уверена, что справлюсь с ней нынешней.

Как раз думала об этом, когда почувствовала, что на плечо легла тонкая девичья ладошка.