— Может, она просто не любит мужчин, — сказала Вася, вытирая пот со лба.

Он фыркнул.

— Может. Вот, — он протянул ей флягу медовухи, и она сделала глоток, вытерла рот рукой. — Мы идем дотемна, — сказал он, ставя ногу в стремя. — Ты сильнее, чем выглядишь, — добавил он. — Повезло тебе.

Вася молилась, чтобы дотянуть до полуночи.

Олег еще не забрался на спину, его лошадь опустила ухо, и Челубей подъехал. Олег с опаской обернулся.

— Уже не так гордишься собой, девчонка? — сказал Челубей на русском.

Вася сказала:

— Я хочу увидеть брата.

— Нет. Его день хуже, чем твой, — сказал Челубей. — Он мог сделать все проще, но повторяет ложь, что бы мухи ни делали с его спиной.

Она проглотила волну тошноты.

— Он — человек Церкви, — рявкнула она. — Вы не имеете права вредить ему!

— Если бы он оставался в монастыре, — сказал Челубей, — я бы его не тронул. Люди Церкви должны сидеть и молиться, — он склонился. Головы людей Олега поворачивались. — Один из вас расскажет мне, что я хочу знать, или я убью его, — сказал он. — Ночью.

Конь Челубея поравнялся с лошадью Олега. Вася не двигалась, но вдруг гнедая лошадь ударила задними ногами в бок коня Челубея. Конь завопил, отпрянул, сбросил всадника с дикими глазами и отпрянул, на его шкуре были следы двух копыт.

Лошадь Олега повернулась, вскочила на дыбы, и Вася упала на землю. Она была этому рада, хоть и с болью рухнула в пыль. Никто не знал, что она сделала это намеренно. Олег потянулся и поймал уздечку своей лошади.

Все его люди смеялись.

— Ведьма! — рявкнул Челубей, поднимаясь из пыли. К удивлению Васи, он выглядел немного испуганно, хоть и злился. — Ты…

— Ты не можешь винить девицу в характере моей лошади, — отметил Олег за ней. — Ты подвел лошадь слишком близко.

— Я заберу ее с собой, — сказал Челубей. — Она опасна.

— Лошадь или девицу? — невинно спросил Олег. Люди снова рассмеялись. Вася смотрела на Челубея. Русские окружили ее, смыкая ряды против татарина. Кто — то поймал лошадь Челубея. Он смотрел на Васю с гневным восхищением. А потом резко отвернулся и сказал:

— Приведи девицу ко мне с наступлением ночи, — он забрался на коня, сжал его бока и умчался с пылью.