– Должно быть это что-то очень ценное. – Игорь проницательно посмотрел мне в глаза. – Или кто-то.

Эмпатические волны растекались от него, обволакивая меня и силясь приникнуть внутрь. Раньше я только один раз прочувствовала на себе воздействие его эмпатической силы, зато теперь ее прикосновение вызывало назойливое покалывание.

– Перестань, – попросила я, пока лишь слегка отталкивая его волны.

Он явно что-то искал, прощупывал и, толкни я слишком сильно, он мог бы заподозрить что-то.

– Почему? – Волна ударила сильнее и покалывание стало ощутимо жгучим. – Я хочу узнать тебя получше.

– Ты лезешь не на свою территорию, друг, – резко ответила я, отталкивая его грубее. Игорь неожиданно расхохотался.

– Борислав мне не указ, – фыркнул он. – Он может до второго пришествия всем рассказывать, что ты его и только его бесценное сокровище, но я то вижу, что ты птица вольная.

Хохотать настала моя очередь, хотя это и было вовсе не смешно: две не полных ночи в клубе, а слухи о том, что я что-то вроде собственности его хозяина, крепко оплели мою скромную личность.

– Плохо у тебя со зрением, раз ты меня за птицу принял. – Я обнажила клыки, сверкая зелеными глазами с вертикальными зрачками. – А что касается Борислава, то тут ты прав: он может думать все, что пожелает, но это только в моем случае.

– И как это понимать? – Разноцветные глаза Игоря потемнели.

– Он хозяин "мертвого" города, – ответила я, добавив в тон побольше яда. – А ты, как я понимаю, умер, и твоя душа теперь принадлежит ему. Разве нет?

Внутри непроизвольно поднялась буря протеста, но я подавила ее, напомнив себе, что передо мной лишь пустой сосуд, а вот на сколько пустой – мне очень хотелось узнать.

Брат Иннокентий говорил, что Игорь из-за проклятья был лишен воспоминаний, связанных с чувствами, то есть все, что он любил или ненавидел как бы перестало существовать, но не исчезло совсем, просто было отделено от него вместе с его душой, но, встретив Игоря, я начала сомневаться в том, что монах был прав. И не потому что он был глуп или же соврал мне. В его мудрости и знаниях я бы никогда не стала сомневаться, но он был там, то есть в пристанище, долгие сотни лет, если не дольше, а мы были здесь – в мире, где даже магия не стояла на месте, шагая в такт времени, и то, что было когда-то верным, сейчас могло оказаться десять раз, если не обратным, то порядком видоизмененным.

Лицо Игоря исказила злость и презрение, желваки заходили так часто, что я начала опасаться, что малехо перегнула. Ему-то и в прежнем виде было опасно такое говорить, а в нынешнем так и вообще можно было ожидать чего угодно, кроме того, что я получила, а именно полного взятия под контроль вышеперечисленных эмоций. По ходу, я не перегнула, а не догнула.

– Это временно, – ответил Игорь, накинув маску безразличия и даже выдавив сдержанную улыбку.

Не, дружочек, так не пойдет! Надо додавливать.

– То есть это временно ты исполняешь его приказы? Например, сжигаешь со своими недоделанными дружками дома с детьми?

– Откуда ты… – Игорь побледнел и реально стал похож на труп.

– Да так, – я безразлично пожала плечами, промокая салфеткой губы и запуская невидимые щупальца глубже.

Ну же, Игорь, покажи мне, что внутри, покажи, что прячется в твоей личной темноте!