Женская фигура начинает удаляться, когда я вижу нечто такое…

— Марина, смотри!

Она оборачивается, я вижу, как с щеки падает слезинка.

— Чего?

— Вон там! — я показываю пальцем на черту города.

Из кустов крапивы, что растет по краям забора крайнего домика, вылетает огромное черное существо. Даже с расстояния можно сравнить его размеры с высотой забора. Я только два раза в своей жизни видел такое большое животное: когда с родителями в цирке наблюдал за слоном и тогда… в злополучной драке…

Черный зверь! Тот самый перевертень!

Существо с огромной скоростью летит в сторону леса, преодолевает половину километра за пятнадцать-двадцать секунд — я до такой скорости машину ни разу не разгонял. Наконец мускулистые ноги отрываются от земли в последний раз, и существо скрывается в березовой роще. Марина ахает и запрыгивает в «буханку».

— Чего встал? Едем в «Медвежье»!

Женщины!

Вот никогда не понимал их непостоянства. Если она через пять минут попросит повернуть обратно, то высажу её на дороге, и пусть идет на все четыре стороны. Да! Но поджилки ощутимо подрагивают.

— Ты его знаешь? — спрашиваю я, когда машина трогается с места.

— Похоже, что это главный перевертень. Если он так драпает, значит наши справились. Едем быстрей, нужно все приготовить к их приезду, вдруг они ранены.

Я жму на газ, и машина мчит быстрее, слегка покачивается на выбоинах. Значит, Александр здесь. Вот он обрадуется сюрпризу! Да уж — охотник на оборотней и его друг-оборотень. Такое только в кино можно увидеть.

Марина стискивает кулаки. Меня тоже потряхивает от предвкушения новостей: что случилось в больнице, живы ли Александр и тетя Маша, что с берендеями? Уровень напряжения в кабине зашкаливает за норму. Лишь игрушечная собачка на панели равнодушно кивает, переводит взгляд пластмассовых глаз с меня на Марину.

Возле Марининого желтого дома я встаю на привычное место. В доме Иваныча что-то скребется за дверью, тонкий писк царапает уши. Раньше не замечал этого, или не обращал внимания.

Марина сразу же бросается на кухню. Ведь скоро должны приехать голодные мужчины. Должны-должны… иначе и быть не может.

— Ты пока не выходи. Я сама всё расскажу Михаилу Ивановичу. Когда будет можно, то я тебя позову, — бросает Марина, пока я нарезаю хлеб.

— Как на смотринах, честное слово.

— Я не буду больше повторять. Когда позову, тогда и выйдешь.