— Тебе больно? — Он заглянул ей в глаза.

— Да. Немного, — Линн приподняла забинтованную руку, поморщилась, — Все не так плохо, как кажется. Лекарства подействовали. Почему ты спросил об этом?

Отголоски внутренней борьбы то и дело пробегали по ее лицу.

— Потому, что меня это волнует, — ответил он, не задумываясь. — Но ты ведь хотела спросить о другом.

На этот раз она не смутилась:

— Я хочу знать, кто ты, черт возьми, такой и откуда пришел и…

Линн запнулась, как будто ей не хватало духу закончить фразу.

— Договаривай.

— Что ты скажешь об узловой точке? — выкрикнула она, — О точке отсчета, о долбанном трамплине! Ты ведь что-то знаешь об этом?

Вопросы улеглись сознании на заранее подготовленные места, как недостающие кусочки пазла. Узловая точка, трамплин… эхо памятного сна, тени среди теней. Отсвет пламени в темных глазах. Смуглая рука, перебирающая четки.

— У меня есть, что тебе рассказать. Но, боюсь, ты ожидаешь совсем не этого.

— Для начала расскажи о себе. Откуда ты взялся?

— Двадцать семь дней назад я очнулся на пляже к востоку отсюда. — Мысли, плохо связанные друг с другом, сыпались на него как из рога изобилия. Алексей с трудом поспевал за ними и при этом знал, что хочет сказать совсем не это. Он как будто разбирал зашифрованный текст, импровизируя находу. — До… всего этого я жил в другом месте… в другом, параллельном мире. Надеюсь, идея множественности миров не кажется тебе бредовой? По всем признакам я должен был умереть, но ангелы на небесах дружно хлопнули в ладоши, и я оказался здесь. На самом деле... думаю, я уже давно готовил себя к чему-то подобному. Жил с мечтой о лучшем мире, о лучшей версии самого себя. Но мечты об идеале и реальная жизнь редко совпадают между собой.

Он прервался и глубоко вздохнул.

— Если заморочил тебе голову, извини.

— Мне это знакомо, — Линн всерьез задумалась над его словами, примерила их на себя. — Я мечтала о том, чтобы все изменилось, пыталась вырваться из клетки. Но сейчас... я хочу поверить тебе и в то же время боюсь. Думаю, твое появление окончательно разрушит мою жизнь. Скажи, так всегда бывает?

— Со мной было еще хуже. Мою жизнь забрали целиком.

— И по-другому нельзя?

— Нельзя отправляться в путь с гирями на ногах.

Линн провела пальцем по лбу, словно распрямляя что-то у себя в голове.