— Тогда пошли домой.

— Нет. — парень закачал головой. — Мы специально ушли оттуда, чтобы развеяться. Я хочу посидеть здесь.

Аластар понимающе кивнул и продолжил философское лицезрение падающих листьев.

— Под этим деревом мы провели почти всё детство. Оно было нашим любимым. — поделился Генри, откинув голову. — Мы могли следить за домом Джека, за лесом, за дорогой. Это был наш наблюдательный центр. — он улыбнулся. — Так обычно бывает у детей, они находят какое-нибудь место для своих игр. А потом они взрослеют.

— Да, — вздохнул фамильяр. — это такое свойство у людей. Взрослеть не только физически, но и духовно. Я любил иногда наблюдать за ними. Люди все такие разные и это удивительно, как они могут сосуществовать вместе. Думаю, это и делает мир таким интересным.

— Делало. — вдруг помрачнел Генри. — Скоро его совсем не станет.

— Не говори так, будто уже сдался. — Аластар развернулся к парню. — Знаешь, когда мы до всего додумались, я тоже сначала посчитал, что всё кончено. Но потом я понял, что не хочу ничего и никого терять или же бездействовать. Ты же знаешь, как люди говорят: «Ты можешь бежать и выжить, можешь сразиться и умереть. Они могут забрать наши жизни, но не смогут забрать нашу свободу.»⁵.

— Так говорят шотландцы. — наконец улыбнулся Генри. — Так говорил Уильям Уоллес.

— Я к тому, что не будем ли мы жалеть, что не вступили в бой, не попытались постоять за всё, что нам дорого. По мне так лучше умереть в бою, чем где-нибудь потом, смотря на разрушенный мир.

Генри был согласен. Впервые в жизни он понял, что хочет бороться, а не убегать. Он посмотрел в глаза Аластара и до конца уверовал в то, что пойдёт с ним до конца. С отчаянием лучше сражаться на коне, а не валяясь в слезах на земле.

— Это всё не начнётся, если у них не будет всадника, да?

— О чём ты? — фамильяр вдруг побледнел. — Я предлагал противостоять этому, а не жертвовать собой.

— Нет, — возразил парень, поднимаясь и оттряхивая пальто. — это уже крайние меры. Я имею в виду, что я ведь могу и не соглашаться. Могу сопротивляться всем этим навязчивым мыслям, и, возможно, голосам в моей голове. Если они, конечно, появятся.

— Я помогу тебе. Не отойду ни на шаг. — Аластар воспрянул духом и с блеском в глазах вскочил следом. — Может нам стоит пойти в твой мир? Всё-таки там меньше магии.

— Думаю, не стоит. Мы же хотели сражаться, а не прятаться. Тем более я не хочу смотреть на свой сошедший с ума город, хоть я и переживаю как там Джек. — Генри пошёл прочь от дома Риганов, направляясь в город. — Они или Он могут использовать его или всех дорогих мне людей против меня, а я не хочу подвергать их опасности.

— Нам нужен план. — заключил мужчина.

— Но мы же почти ничего не знаем. — рассуждал Генри, оглядываясь на группу подозрительно озирающихся зомби. — Остаётся просто ждать. Мы будем делать вид, что всё хорошо, а потом, когда что-нибудь случится, то мы будем готовы.

— А вдруг Он всё уже знает. Здесь могут быть его шпионы. Никому нельзя доверять.

— Тогда будем говорить тише. Или в месте, где очень громко.

— В месте где очень громко? — Аластар озадаченно покрутил головой.