В последний день ноября 1939 года началась советско-финская война, в Финляндии больше известная как Талвисота
Поэтому границу надо было отодвигать. Советское правительство рассматривало два варианта решения проблемы обеспечения обороны северо-запада: дипломатический и военный. Однако переговоры не принесли желаемых результатов. Финская сторона отказалась от обмена части Карелии на Карельский перешеек и территории близ Ленинграда. В ответ советская делегация резко заявила, что «теперь будет предоставлено слово солдатам».
И вот этот час наступил — боевые действия развернулись более чем на 1500-километровом фронте. Изначально переброски значительного количества войск из состава Киевского особого военного округа, находившегося за тысячу с лишним километров, в этой войне не планировалось. Две-три дивизии, несколько полков... Высшее командование РККА в лице наркома обороны СССР Маршала Советского Союза К. Е. Ворошилова и его ближайших помощников было уверено, что войска Ленинградского военного округа самостоятельно с боевой задачей справятся. Назывался даже крайний срок завершения наступательной операции — три недели. Ведь справились же войска Киевского и Белорусского округов, освободив Западную Украину и Западную Белоруссию в рекордно короткие сроки! Не разделял такого оптимизма только начальник Генерального штаба РККА командарм 1-го ранга Б. М. Шапошников. Однако предложенный им план проведения прикрытия границы при возникновении конфликта не нашёл поддержки у Главного Военного совета. Действовали войска по новому варианту плана, разработка которого велась под руководством командующего войсками Ленинградского военного округа командарма 2-го ранга К. А. Мерецкова.
К сожалению, война затянулась на четыре месяца. Сразу же после её начала стало ясно, что войска Ленинградского военного округа оказались не готовы к проведению масштабной наступательной операции. Брошенная на прорыв линии Маннергейма 7-я армия в составе 19-го и 50-го корпусов остановилась, встретив упорное сопротивление финнов. Как выяснилось, наши войска, особенно командиры, плохо знают организацию, вооружение и тактические приёмы противника, не подготовлены к ведению боевых действий в условиях лесисто-болотистой местности, снежной зимы и сильных морозов. Также выявились серьёзные просчёты в планировании военной операции, в организации управления войсками, их оперативном и тактическом взаимодействии. За месяц тяжёлых боёв 7-я армия, неся огромные потери, смогла пройти лишь зону заграждений и только подойти к линии Маннергейма. Попытки прорвать её с ходу оказались тщетными. Это в песне легко пелось: «И на вражьей земле мы врага разгромим / Малой кровью, могучим ударом!» В реальной жизни удар получился слабым, а кровь пролилась большая. Более успешно проходили боевые действия на других участках фронта — в Карелии и под Мурманском, но и там победы советских частей достигались ценой больших потерь. В результате командование вынуждено было приостановить бессмысленное наступление.
Тогда же Генштаб РККА поручил командованию ряда военных округов, в том числе и Киевского, в срочном порядке направить в районы боевых действий дополнительные части и соединения. Из состава Киевского особого военного округа было выделено 8 дивизий, 3 танковых полка, 3 артиллерийских полка РГК, 2 зенитных дивизиона, 9 отдельных артиллерийских батарей, десантная бригада, 2 лыжных батальона и другие части. Все организационные и прочие вопросы пришлось решать Ватутину и его штабу. Характерно, что преодолевать серьезные трудности никому не пришлось. Справиться с задачами помог опыт, приобретенный в ходе подготовки освободительного похода на Западную Украину.
В дальнейшем части и соединения, отправленные на Карельский перешеек, проявили себя с лучшей стороны.
Особенно отличилась 7-я Черниговская стрелковая дивизия, в которой десятью годами ранее служил Ватутин. Во время прорыва линии Маннергейма дивизии была поставлена задача выйти в тыл Хотиненскому узлу обороны и во взаимодействии с другими частями уничтожить этот важный укрепленный район. Наступление советских войск противник встретил яростным огнём из всех видов оружия. В результате решительной атаки бойцы сломили сопротивление врага и полностью овладели Хотиненским узлом. В последующем дивизия участвовала в штурме Выборга. За образцовое выполнение задания командования в борьбе с белофиннами и проявленные при этом доблесть и мужество Указом Президиума Верховного Совета СССР соединение было награждено орденом Красного Знамени. Этого же ордена удостоились 137-й гаубичный и 320-й пушечный артиллерийские полки РГК.
Киевский особый военный округ усилил группировку и своими кадрами. Когда 7 января 1940 года был создан Северо-Западный фронт, его командующим назначили командарма 1-го ранга С. К. Тимошенко, а штаб фронта возглавил заместитель начальника Генерального штаба командарм 2-го ранга И. В. Смородинов, тоже выходец из КОВО. На период отсутствия Тимошенко его обязанности исполняли его заместитель комкор В. Ф. Герасименко, а также некоторое время и Ватутин.
Прибыв на Карельский перешеек, Тимошенко существенно перестроил работу по подготовке прорыва линии Маннергейма и дальнейшего наступления вглубь территории противника. По решению нового командующего были сформированы стрелково-пулеметные бригады, лыжные батальоны, аэросанные и конно-санные роты. Во всех частях создали штурмовые отряды, а в подразделениях группы. Значительно были усилены артиллерийские и авиационные части. Многое было сделано и для тылового обеспечения войск. Бойцы и командиры получили теплое белье, валенки, полушубки, телогрейки, а взамен буденовок — шапки-ушанки. Перед тем как возобновить наступление, войска в течение месяца усиленно к этому готовились. Надо отдать должное Тимошенко, который взял на вооружение испытанный и проверенный опыт великого русского полководца А. В. Суворова. Как известно, Суворов, прежде чем идти на штурм турецкой крепости Измаил, велел соорудить валы и стены, подобные измаильским. После этого солдаты в течение шести дней усердно отрабатывали штурм, без устали кололи и рубили установленные на укреплениях соломенные чучела противника.
Аналогично поступил и Тимошенко. По его приказу в ближнем тылу были оборудованы полевые макеты вражеских укреплений, похожие на линию Маннергейма. Весь январь пехотинцы и сапёры, артиллеристы и танкисты днём и ночью «репетировали» выполнение предстоящих боевых задач. 11 февраля 1940 года фронт перешёл в решительное наступление, и уже к 1 марта считавшаяся неприступной оборонительная линия Маннергейма была прорвана. Дальнейшее сопротивление стало бесполезно — Финляндия запросила мира. Вскоре был подписан договор практически на тех же условиях, которые предлагали советские дипломаты еще до начала боевых действий.
Финская кампания стала для Тимошенко звёздным часом. За «образцовое выполнение заданий командования и проявленные при этом отвагу и геройство» 21 марта 1940 года Семён Константинович был удостоен звания Героя Советского Союза. К руководству Киевским особым военным округом он уже не вернулся, хотя после завершения военной кампании и прилетал на Украину, встречался с комсоставом штаба округа, в том числе и с Николаем Федоровичем. Тимошенко остался в Северной столице, возглавив Ленинградский военный округ. Правда, ненадолго. Спустя полтора месяца, 7 мая, его назначили народным комиссаром обороны СССР. В тот же день ему было присвоено и звание Маршала Советского Союза.
После завершения советско-финской войны состоялся мартовский пленум ЦК партии, на котором были рассмотрены её итоги. Они оказались неутешительными. В постановлении Политбюро ЦК ВКП(б) отмечалось, что «война с Финляндией в 1939—1940 гг. вскрыла большое неблагополучие и отсталость в руководстве НКО. В Красной Армии отсутствовали минометы и автоматы, не было правильного учёта самолетов и танков, не оказалось зимней одежды для войск. Войска не имели продовольственных концентратов. Вскрылась запущенность в работе таких важных управлений НКО, как Главное артиллерийское управление, Управление боевой подготовки, Управление ВВС, низкий уровень организации дела в военных учебных заведениях и другое. Всё это отразилось на затяжке войны и привело к излишним жертвам».
В свете решений мартовского пленума ЦК в апреле 1940 года в Кремле прошло расширенное заседание Главного Военного совета РККА. В его работе приняли участие члены Политбюро ЦК ВКП(б), руководители Наркомата обороны, командующие войсками, члены военных советов, начальники штабов округов и армий... На заседание были приглашены командиры корпусов и дивизий, участвовавших в советско-финской войне, руководители высших военно-учебных заведений. Тщательный разбор, проведенный на заседании Главного Военного совета, позволил определить первоочередные задачи для армии и флота, которые включали в себя устранение выявленных недостатков, коренную перестройку принципов организации боевой подготовки войск и штабов. В изданном 16 мая народным комиссаром обороны СССР приказе № 120 «О боевой и политической подготовке войск на летний период 1940 г.» обращалось особое внимание командования приграничных военных округов на отработку вопросов боевого применения механизированных корпусов новой организации на учениях и маневрах, которые давали возможность командному составу частей и соединений глубже осмысливать характер современного боя и операции и выявлять наиболее эффективные способы использования бронетанковой техники в сложных условиях ведения боевых действий.
В Киевском особом военном округе боевая учёба никогда не прекращалась, но теперь, с учетом опыта советско-финской войны и начавшейся Второй мировой, она стала проводиться ещё интенсивнее, по принципу «делать всё так, как на войне». Командирам всех степеней и штабам была поставлена задача учить войска действиям в сложных условиях боя, сопряженным с длительным физическим напряжением. Рекомендовалось 30% учебного времени по тактической подготовке использовать для проведения занятий ночью. Максимально уплотнили учебный день. В пехоте он составлял 12 часов, в механизированных частях — 10, в артиллерии и кавалерии — 9 часов. В выходные дни в обязательном порядке для учебных целей отводилось ещё два часа.
В те теплые весенние дни последнего предвоенного года эмку[25] комкора Ватутина можно было видеть в ближних и дальних гарнизонах округа — в Белой церкви и Виннице, Житомире и Проскурове... Находясь в войсках, Николай Федорович требовал от командиров и начальников учить личный состав тому, что действительно требуется на войне.
Как свидетельствуют документы истории Киевского особого военного округа, так это и было. Стрелковые части обучались умению наступать за огневым валом артиллерии, атаковать при поддержке танков и авиации. На каждом тактическом учении уделялось большое внимание подготовке бойцов к ведению борьбы с танками противника. Артиллеристы и танкисты, осваивая новую технику, учились совместным действиям с пехотой. Связисты отрабатывали способы обеспечения надежной связи в различных видах боя. Саперы осваивали инженерные средства, их боевое применение, тренировались в переправе войск через водные преграды. Авиаторы обучались действиям в ночных и сложных метеорологических условиях, выполняли огневые и тактические задачи, практически решали вопросы взаимодействия с наземными войсками. По оперативно-тактической подготовке отрабатывались организация и ведение наступательных операций и боев с прорывом укрепленных полос, форсированием водных преград и преодолением полос заграждения. Изучались вопросы оборонительного боя, высадки крупных авиадесантов, ввода танковых войск в прорыв и их действий в оперативной глубине.
В июне 1940 года в жизни Ватутина произошло знаменательное событие. В соответствии с Указом Президиума Верховного Совета СССР «Об установлении воинских званий высшего командного состава Красной Армии» от 7 мая 1940 года ему, в числе других военачальников, «имевших большие знания и опыт и показавших на деле преданность социалистической Родине», было присвоено воинское звание генерал-лейтенант. Для человека военного очередная звезда на погонах или в петлицах — это, прежде всего, признание его заслуг перед Родиной. А удостоенный генеральских звёзд офицер испытывает особое чувство радости и гордости, поскольку это звание причисляет его к разряду людей, наделенных высочайшей властью и окружённых уважением и почётом в армии и народе. Человек, ставший генералом, старается словом и делом, каждым своим поступком соответствовать высокому званию, памятуя о том, что они, эти звезды, ко многому обязывают. Ватутин, получив весть о присвоении ему генеральского звания, тоже пережил эти незабываемые и счастливые минуты. Гордость и радость переполняли его сердце. И, безусловно, хотелось ещё больше отдавать себя службе. Как говорится, без остатка.
В первых числах июня того же года новым командующим Киевским особым военным округом был назначен герой Халхин-Гола, генерал армии Георгий Константинович Жуков, с которым Ватутин прежде не был знаком. Если когда-то и встречались, то, возможно, только на совещаниях при большом стечении народа. И хотя служба Николая Федоровича под началом будущего маршала Победы продолжалась меньше двух месяцев, но даже за этот короткий промежуток времени между двумя военачальниками сложились хорошие отношения, позднее перешедшие в настоящую мужскую дружбу.
Суровый по натуре, командир до мозга костей, Жуков сразу признал в этом невысоком, крепко сбитом, со спокойным и вдумчивым взглядом генерал-лейтенанте настоящего профессионала. Ему импонировали глубокие военные знания Ватутина, его широкий диапазон мышления и большое трудолюбие. Да и Ватутин увидел в Жукове не только строгого и волевого военачальника, но военачальника профессионально подготовленного, мыслящего, умеющего управлять войсками, ясно и конкретно ставить задачи.
Когда несколько лет спустя, в разгар Великой Отечественной войны, Сталин спросил Ватутина, кого из командующих фронтами он считает настоящим полководцем, Николай Федорович без всяких раздумий ответил: