Согласно учению православной церкви, верующий может обрести спасение только в церкви через послушание и церковные таинства: крещение, миропомазание, причащение, покаяние, священство, брак и елеосвящение (соборование). Крещение и миропомазание принимают один раз в жизни после рождения, как и соборование один раз перед смертью, то причащение и покаяние должны исполняться регулярно в течение всей жизни.

Покаяние состоит из четырех ступеней: сознания своих грехов, сокрушения о них, решимости бороться с ними и исповеди – признания духовному отцу в своих прегрешениях. Все как на партийном собрании по критике и самокритике. После этого священник решает, простить грехи от имени Бога или наложить наказание (епитимию) за серьезные прегрешения. Очистившиеся от грехов приобщаются святых тайн – вина и хлеба, воплощающих кровь и тело Христа.

Всему православному духовенству Российской империи предписывалось тщательно следить за исполнением прихожанами долга исповеди и причастия. С нарушителями проводились пастырские беседы, «над кем же таковыя увещания не будут иметь желаемаго действия, особенно, если заметят, что сие происходит от охлаждения к православию, о таковых неупустительно доносили бы по команде, для принятия мер к удержанию их в православии».

Родители обязывались приводить детей с семилетнего возраста к причастию и исповеди, а если они манкировали своей обязанностью, то им проводилось внушение по недопустимости такого поведения.

По Уставу духовных консисторий, священники приходских церквей вели исповедные росписи в двух экземплярах, один из которых оставался в церкви, а второй ежегодно к первому октября подавался на ревизию благочинному. Тот передавал данные подведомственных церквей в консисторию, где составлялась единая для епархии «перечневая ведомость» ежегодного отчета архиерея в Синод. То есть велся всегосударственный учет посещаемости партийных собраний, пардон – церквей российскими верующими православного исповедания. Чуть что, прогульщика на правеж по церковной и административной линии.

Исповедь и причащение рекомендовалось посещать четыре раза в год. Государственные учреждения периодически подавали священникам списки работающих у них лиц, а священники отмечали бытие-небытие на исповеди. Я завел себе зачетную книжку, где отмечались мои исповеди в прегрешениях. Застраховался на всякий случай, партийный опыт пригодился.

Я оканчивал училище КГБ СССР, и религия там была в полном запрете. Все были воинствующими атеистами, и мне здесь приходилось подстраиваться под существующий порядок и усердно крестить лоб вместе со всеми, чтобы нерадивым отношением к религии не смущать неокрепшие умы российского воинства.

Как говорил мой бессменный секретарь Терентьев, то, что его благородие никогда не был верующим, не догадывались и самые близкие ему люди.

Даже у меня сомнений не было, хотя я на протяжении многих лет находился в постоянной близости от него и выполнял самые деликатные поручения, заслужив доверие своего начальника. И у священнослужителей тоже не было нареканий. Я видел его зачетную книжечку по делам церкви. Было бы лучше, если бы в этих вопросах были какие-то огрехи, как и у всех других. Когда слишком чисто, то должно закрадываться подозрение, что здесь что-то не чисто. Это у меня стало вырабатываться оперативное мышление или мышление контрразведчика, как говорил полковник жандармерии Петровас. Тут сразу приходят мысли о жене Цезаря, но мы отбросим их в сторону, в остальном его благородие был таким же, как и все. Даже матерился столь виртуозно, что никто не мог сказать, что он воспитывался в пансионе для благородных девиц, а не в нормальном военном училище.

И вот, после прочтения этой главы открывается великая тайна, почему его благородие был на короткой ноге с самим Распутиным Григорием Ефимовичем, а через него и с премьер-министром его высокопревосходительством Столыпиным Петром Аркадьевичем.

С Распутиным Олег Васильевич действовал как опытный фармазонщик, но фармазонщик, вооруженный правдивой информацией, в которую трудно не поверить, и даже то, как он представился Ангелом, которому известна судьба старца, говорит о том, что его благородие азартный игрок, и игрок рисковый. Но во всей своей жизни Олег Васильевич не проявлял никакого азарта в играх, как-то: скачки, рулетка, карты, шашки, шахматы, домино. Хотя нет, в домино-то он как раз играл и играл со всем азартом. Я это видел один раз и больше не видел никогда. В шахматах его бесила пауза, предоставляемая сопернику на обдумывание хода. Мне казалось, что он бы переставлял фигуры мгновенно, а потом схватил доску и еще огрел ею противника, но выдержка и воспитание брали верх над естественными инстинктами дикого человека. Но зато он хорошо играл в бильярд, в английскую игру, называемую «снукер», а там нужно быть истинным джентльменом английского пошиба.

Отходя от революционных мыслей, я снова окунаюсь в ротные дела.

По приказу директора корпуса, который я же и готовил, провел проверку огневой выучки личного состава роты на полигоне корпуса. Каждый день рота выставляла караул на объектах корпуса и должна быть хорошо подготовлена для защиты охраняемых объектов. В конце сентября я провел стрельбы с полуротой, не прекращая участия солдат в учебном процессе корпуса.

Стрельба первого взвода по мишеням показала неудовлетворительный результат. Неужели сказалось долгое отсутствие офицеров в роте? Возможно, что и так.

Я взял винтовку взводного унтер-офицера и из положения стоя произвел три выстрела по ростовой мишени.

Показчик показал, что есть одна пробоина в нижней части мишени. Здорово. Я вообще-то всегда считался хорошим стрелком, а здесь даже солдаты стали посмеиваться исподтишка.

Единственный вывод – винтовка не приведена к нормальному бою.

Взял вторую винтовку, результат тот же. Нужно же что-то делать, чтобы не потерять авторитет.

Взял фанерку размером сторон не более полуметра и нарисовал на ней хорошо видимый черный крест. Мишень установили на расстояние сто метров. Приготовил место для стрельбы, расстелив брезентовую подстилку, чтобы не пачкать новенький мундир. Нужно надевать полевую форму на полевые занятия и не сверкать серебром погон. Для упора взял два холщовых мешка с песком. Полурота внимательно следила за моими приготовлениями.

Проверил крепление штыка на винтовке. Пристрелка обязательно производится с примкнутым штыком. Тщательно прицелился в центр креста. Первый выстрел – султанчик пыли слева от мишени. Взял правее – мишень дернулась. Взял еще правее – снова мишень дернулась.