В это же время, проживающий в доме Савина в Руновском переулке крестьянин Михаил Михайлов Куроев, надев на себя дамское платье и жакет, намазал свое лицо печной сажей и, изображая негритянку, отправился гулять по улице. Ряженный делал какие-то странные возгласы, пищал и собрал вокруг себя толпу любопытных. Ряженого отправили в участок, где и составили протокол.
Для кого-то и в Москве в новогоднюю ночь, а не на Дальнем Востоке жизнь последние минутки отсчитала. Проживающая в доме Щукиной на Генеральной улице крестьянка Боровского уезда Анастасия Прокофьева Плеханова, находясь в сильно нетрезвом виде, стала встречать Новый Год и налила себе большой стакан водки. Плеханова выпила его залпом и упала на пол мертвой. Вот так-то…
Встречая Новый Год, Москва выпила до 150 000 бутылок шампанского, не считая игристого вина российского производства, объем которого ни за что не уступит загранице. В итоге было опростано до 300 тысяч бутылок или около 20 тысяч ведер.
В «Метрополе» шампанского было продано около 1000 бутылок. В «Стрельне» — 520 бутылок, в «Яре» — 1000 бутылок, в «Золотом Якоре» шампанского выпили 250 бутылок, разных вин — 380 бутылок, «У Мартьяныча» — 250 бутылок только одного шампанского, в «Гурзуфе» — шампанского — 390 бутылок и 830 бутылок разных вин и ликеров, в ресторане Крынкина на Воробьевых горах — шампанского было подано 130 бутылок, других вин — 270 бутылок…
Магазин Елисеева торговал 31 декабря на сумму свыше 18 000 рублей.
Как будто и война не шла.
Я же — занемог после вчерашнего стояния на пустыре.
Болела голова, знобило, из носа лилось, кашлял…
Бросало, то в жар, то в холод.
В общем — мне не до рома было.
Глава 7
Глава 7 Заболел
Болею я здесь всегда тяжело…
Дома так не баливал. Ни разу. Никакой леший меня не брал.
Тут — чуть простыну, или под холодный дождь попаду — сразу с ног валит.
Оно — понятно. Не любят меня местные вирусы, бактерии и прочие микроорганизмы. Чужой я для них. Нет у меня от местной гадости защиты.
Рожают тут бабы много. В семье не по два — три ребенка. Семь — восемь — не редкость.
Чуть не каждый год здесь бабы беременны, но и умирает малышей много. Когда ещё в психиатрическом отделении работал, попалась мне книжка. Автора не помню, санитарный врач из какой-то губернии. Сообщает он, что чуть ли не трое из десяти родившихся в России умирают ещё на первом году своей жизни. Вот эти умершие малютки и составляют сорок процентов из общего количества умерших за год в империи. Ужас, ужас, ужас…
Чаще малые детки умирают здесь летом. От желудочно-кишечных расстройств.
До пяти лет почти половина родившихся не доживает…