С младых ногтей…

Я, после того самого разговора с Павлом Павловичем, на многое в селе стал другими глазами смотреть.

Вернее, понимать правильно увиденное.

Назавтра, после перевязок вышли мы на крыльцо фельдшерского пункта покурить. Мороз за нос пощипывал, щеки покусывал… Дымки из труб изб свечками в небо уходили.

— Смотри.

Фельдшер мне на ребятишек кивнул. Все они, кроме одного, поперёк улицы в рядок выстроились. У каждого в той и другой руке по снежку. Тот один, супротив линии своих дружков стоит. Метрах так в тридцати, может — чуть ближе. Руки у него пустые.

Кто-то из малышей в линии крикнул что-то веселое и парнишка к ним побежал, а те, другие ребята, стали в него свои снежки метать. Попасть пытаются. Он мчится, от снежков уворачивается. Как маятник туда-сюда качается. Уже совсем близко когда он от ребятни был, в него и попали. Прямо в лоб снежком залепили. Так, что даже шапка с головы слетела.

— Тренируются… Сейчас — снежками, а летом будут камешки кидать. Сперва маленькие, а потом всё больше. Взрослые мужики камни в пол фунта весом бросают. Вон как от крыльца до того дерева… Кто и дальше.

Я прикинул. От крыльца до дерева метров шестьдесят было.

— Причём, точно попадают, а сами неуязвимыми остаются.

Во как…

— Эти уже постарше. — кивнул фельдшер на малышню. — Совсем маленькие сначала через площадку бегают…

Тут Павел Павлович показал мне своё знакомство с подготовкой к каменной забаве.

— Начертят на снегу площадку и пополам разделятся. Через неё поодиночке первая половина и бегает. Другие в это время в бегущего снежки кидают. Так надо пробежать, чтобы тебя не запятнали. Отбегала половина, а потом меняются. Те, что бегали — кидают, а что кидали — бегают…

Я слушал и на ребят смотрел. Да, я их на много старше, но у меня так, голову на отсечение даю, не получится. Все снежки на себя соберу.