Глава не стал меня дослушивать. Он просто закрыл мой рот своим, искусно демонстрируя великолепный навык по части поцелуев. Стоило мужчине слегка надавить пальцами на основание шеи, а самому приникнуть ко мне всем своим крепким телом, как меня окончательно повело. Руки сами охватили шею ведьмака, притягивая его еще ближе. Губы ответили на поцелуй, а язык нежно ласкал чужой. Безумие охватило обоих.
Не знаю, что послужило спусковым крючком, но мы будто дорвались до лакомого. Это как быть в завязке много лет, а потом в один миг сорваться и почувствовать дурманящий вкус свободы. Я солгу, если скажу, что у меня были отношения после завершения карьеры инквизитора. Конечно, непродолжительные связи были, например, с главой Ринго и Ко, но не более того. Ещё никогда меня не охватывала страсть за какие-то мгновения. Все проблемы исчезли, все препятствия рухнули. Был только желанный мужчина передо мной, что вызывал слабость во всем моем теле.
Почему именно он? Почему сейчас? Почему ведьмак и мой бывший враг? На эти вопросы я не могла ответить. Более того, когда Гледшир крепко держал меня в своих объятьях, я даже не задавала себе эти вопросы. Они пришли гораздо позже. Стоило неосторожно задеть стоящую на подоконнике жестяную банку, украшенную цветами, как все наваждение развеялось. Громкий звук от падения чего-то металлического привел нас обоих в чувства. Вольфганг отпрянул от меня, а я шагнула в сторону от него. Приходить в себя после подобного неловко и выбивает из привычной колеи.
– Сладкий поцелуй. Вполне достойная плата за мой ополовиненный резерв, – он заговорил первым. Лучше бы молчал.
– Отлично. Долг оплачен. Больше не предъявляй претензий к моему фамильяру, – жестко ответила в похожей манере, стирая остатки поцелуя со своих губ рукавом.
– Смешно. Инквизитор называет нечисть своей. Мир точно сошел с ума, – фыркнул мужчина и отошел к выходу, но не покинул пределы чаевни.
Я оттолкнулась от подоконника, пытаясь вспомнить, зачем вообще нахожусь в этом тесном месте, когда наткнулась ногой на упавшую банку. Она откатилась к стеллажу с травами, чем привлекла мое внимание. Стоило посмотреть содержимое сосуда, как стало ясно: это то самое орудие убийства – дорогой кофе вперемешку с сильнейшим снотворным.
– Мы наши то, что искали, – тихо сообщила ведьмаку и попыталась обойти его в дверях.
Не вышло, все равно соприкоснулась с ним плечом и частью груди. Вольфган же стоял и даже не пытался посторониться. Наоборот, глава будто специально встал на проходе, чтобы посмотреть на мою реакцию. Он хотел тесного контакта, в отличие от меня. Однако ему не понравился взгляд, которым я обожгла его. Если Гледшир надеялся, что я снова растаю или начну заикаться, то он совершенно выжил из ума. Во мне в тот момент было столько негодования и презрения, что я могла десяток ведьм спалить взглядом, но только не его. Он выстоял.
Я первая покинула помещение, возвращаясь в гостиную по длинному коридору. Стоял полумрак и вечерняя тишина, поэтому голоса из гостиной слышались довольно четко, как и слова двух служанок в каморке, что находилась недалеко от чаевни.
– Ох, ну что за напасть. Госпожа снова перепутала пилюли для сна со слабительным. Сколько раз повторяю ей, что лекарство от бессонницы в нижнем выдвижном шкафу, а слабительное его светлости в верхнем. Нет, все равно путает.
– Что за женщина. Его светлость, в отличие от жены, никогда не путал свое лекарство. Впрочем, ей это тоже на пользу. – Вторая служанка хихикнула.
– Может, и на пользу, но точно не во время траура по ее сыну. Все скорбят, а безутешная мать не может выйти из уборной.
Мое чутье мгновенно среагировало. Было что-то в словах служанок, что насторожило меня. Я, не церемонясь, вошла в подсобку, заставляя одним своим появлением замолчать парочку молоденьких девушек.
– Вы личные горничные его и ее светлости?
Девушки неуверенно кивнули в ответ. Та, что выглядела постарше, вышла вперед, прикрывая свою подругу.
– Это так, госпожа. Вы что-то хотели? – Она опустила голову, ожидая моего ответа.
– Я детектив Линсбрук. Хозяйка знает обо мне. Мне дозволено допрашивать прислугу.
На самом деле не совсем так. Мне разрешили спрашивать, если мой собеседник не будет против разговора. Однако герцогиня была заперта в уборной собственной невнимательностью и вряд ли могла помешать мне немного исказить ее слова.
– Что вам угодно, леди детектив? – Служанки поклонились, младшая все еще пряталась за своей товаркой.