Близнецам Ромке и Вадику уже было почти по шестнадцать. Взрослые, рослые в отца парни, естественно, занимались спортом, пользовались небывалым успехом у девочек и практически не разлучались. Егор за них не волновался, потому что вдвоем они вполне могли за себя постоять, а еще потому, что ему просто не приходило в голову за них волноваться. Если внешними данными парни пошли в папу, то умением никому не создавать проблем были точной копией своей тихой и неконфликтной мамы.
– Как пропал? – изумленно спросил Фомин. – Из дома сбежал, что ли?
– Нет, ну что ты. Как он может сбежать из дома? Он пошел к репетитору по английскому. К семи часам. И репетитор звонит, что Вадик к нему так и не дошел. И телефон у него вне зоны действия сети.
– Он что, один к репетитору пошел? – не понял Фомин. – А Ромка где?
– Да в том-то и дело, что один. Рома у бабушки, у него ангина, температура высокая. Поэтому он остался дома, а Вадик поехал к Дмитрию Анатольевичу. Только не доехал. Когда Дмитрий Анатольевич мне позвонил, что Вадик не появился, я сразу сюда бросилась. Но его тут нет. Что мне делать, Егор?
– Погоди, не волнуйся раньше времени, – решительно сказал Фомин. – Диктуй мне адрес этого вашего репетитора, я сейчас Юльку домой завезу и приеду.
У Оли после того, как она переложила проблему на плечи Фомина, как будто кончились жизненные силы, и, продиктовав адрес, она тихо заплакала в трубку.
Проводив Юльку до самых дверей квартиры, убедившись, что Катерина еще не пришла, и строго-настрого наказав дочери никому не открывать, Фомин прыгнул за руль. Сначала он доехал до своей бывшей квартиры, в которой жил, казалось, целую вечность назад. Не поднимаясь наверх, он прикинул маршрут, по которому мог добираться к репетитору Вадик, и медленно поехал вдоль осенних улиц, вглядываясь в людей, осматривая газоны, перекрестки и подворотни.
«Думай, – приказал он себе. – Давай же, думай, что могло с ним случиться. Попал под машину? Так, наверное, Оле бы уже позвонили. Провалился в колодец? Надо будет пешком повторить весь маршрут. Избили и ограбили? Вряд ли. В семь часов было еще относительно светло, да и парень он крепкий, просто так не дастся. Почему же телефон выключен?»
Думать было неудобно. В черепной коробке что-то гудело и ввинчивалось в мозг. Фомин то и дело мотал головой, чтобы взболтать мысли и разложить их по полочкам, однако это не помогало.
«Надо Насте позвонить, – решил он. – Пусть обзвонит пока все больницы. И Инку свою подключит, та по ментовской линии выяснит, не было ли аварий каких-нибудь на этом маршруте».
Настя взяла трубку сразу.
– Привет, Фомин, – радостно сказала она. – Не терпится рассказать, как к Стрелецкому сходил? Может, приедешь?
– Погоди. У меня Вадик пропал. Мне нужна помощь. Твоя и Перцевой.
– Что значит пропал? – ошарашенно спросила Настя, и Фомин быстро пересказал ей обстоятельства исчезновения сына.
– Фомин… – Голос Насти дрогнул, она замолчала, пытаясь справиться с волнением. – Фомин, ты понимаешь, что его похитили?
– Что ты несешь?
– Фомин, ты где? Я сейчас выезжаю к тебе. Его точно похитили, чтобы заставить тебя сняться с выборов. Это Усов придумал, я точно знаю.
– Настя, но это же бред… Кто такой Усов?
– Нет, Егор, это не бред. Езжай в штаб, я сейчас приеду, и мы будем звонить Шубину.