Она отвела взгляд в сторону.

– Почему молчишь? – Он спросил просто так. Уже было ясно: мать не пережила известия о побеге.

– Ты, – она взяла его руку и положила сверху свою ладонь. – Я…

– Когда?

– Вчера прощались.

К горлу Павла подступил ком. Глаза затянула пелена. Хотелось задрать голову к небу и закричать во всю мощь легких. Перед глазами встали лица военкома, следователя, негодяев, которые его избивали.

– Они все виноваты…

– Что? – она затормошила его. – Не молчи!

Павлу вдруг захотелось уйти с этого места. Словно оно было причиной беды. Стоит только покинуть этот сквер, и все станет на свои места. И он пошел. Татьяна семенила рядом, держась за его руку. Так они пересекли площадь, дошли до реки, повернули вдоль набережной. Павел молчал. Его душили слезы. Он до скрипа стискивал зубы. Наконец Татьяна не выдержала:

– Давай выпьем? Может, полегчает?

– Нет, – оцепенение прошло. – Ты говорила, что президент приезжает?

– Да. – Не понимая, к чему Павел клонит, девушка насторожилась: – А что?

– Надо кое-что проверить. – Он увлек Татьяну к ограждению набережной. – Знаешь, как я оказался у вас в больнице?

– Тебя машина сбила, – кивнула она.

– Не совсем. Меня сначала хотел какой-то парень грохнуть. Я от него побежал и угодил под колеса. А перед этим день провел в подвале у чеченцев. Попался им на полигоне, где собираются проводить учения. Искал, где отсидеться, и наткнулся на их машину. Эти люди рыли поблизости окоп.

– И что?

– А то, – он поставил локти на бетонные перила и посмотрел на плывущий по реке катер. – С того места можно увидеть командно-наблюдательный пункт, где соберутся все шишки.

– Ты думаешь, это террористы? – ужаснулась девушка.

Павлу, однако, показалось, что Татьяна испугалась вовсе не этой новости. Она скорее подумала, что он окончательно спятил.

– Я знаю, ты мне не веришь, – с горечью проговорил он. – Правильно. Башка разбита. Под машиной побывал. Теперь еще эта новость. Любой врач на твоем месте пришел бы к такому выводу.