— Помогать надо, когда просят. Да и то не всегда. Ты сама посуди: тот, кому все время помогают, слабеет и силу теряет. Он же сам мышцы и мозги не напрягает, ну они и усыхают потихоньку. Так и в растение превратиться недолго! А ты ему еще и помогаешь: «Сохни, дорогой, чахни, а я уж все за тебя сделаю!»

— Но я, если не помогу, виноватой себя чувствую!

— Слышала про такую штуку — «горб вины»? Это не совсем горб, не настоящий, а просто как седло такое. Он вот тут бывает, на спине, чуть повыше лопаток, но пониже шеи. Обычно у женщин. От него голова опушена, а плечи вперед подаются. Так и ходит, вся виноватая... На такое седло грех не взгромоздиться. А дальше только погонять осталось! Вези, мол, лошадка, ты выносливая!

— Да... Все про мою дочь — как будто видели вы ее.

— Сколько я таких видала-перевидала... Думаешь, ты первая здесь с такой бедой?

— Да нет. Не думаю. Я видела здесь... других. А почему вы не разрешили нам разговаривать?

— А чего хорошего вы друг другу сказать можете? Глупым опытом поделиться? Своего мало, да? А в молчании, в труде, да на природе, уму-то пользы больше, чем от пустых разговоров!

— Это точно, — рассмеялась Анна. — Это я по себе заметила...

— Теперь ты можешь понять, что такое отражения.

— Да я, похоже, уже поняла. Это как туман. Вот он клубится свободно, а потом огибает скалу — и принимает ее форму. Тоже отражение, да?

— Правильно поняла. Так и в жизни все! Тело принимает форму от твоих мыслей. Подстраивается к ним!

— Но почему внучка??? Она ж малышка совсем? Какие там у нее могут быть мысли? За что она-то?

— А ты подумай! Она еще не родилась, а вы ей уже такой груз ответственности приготовили, что хоть и не рождайся. А горбик — он что? Да как зашита от вас, ответственных. Сигналит: «Не приставайте ко мне, я это все равно делать не смогу, больная я!»

— Но вы-то! Вам-то горб не мешает! — воскликнула Анна и осеклась.

— Не бойся, я не обиделась. Как же не мешает? Мешает. Но я с ним сжилась за много лет. И живу не как мне предписано было, а так, как считаю нужным. Думаешь, чего я на гору забралась? Поэтому...

— Но вы... Если вы все это знаете, то почему себе не можете помочь?

— Потому и не могу, что поздно. Мне, чтоб такой умной стать, жизнь прожить пришлось. За меня жертву некому принести было...

— А раз уж слово вылетело, то скажите: правду говорят, что вы здесь кое-кого в жертву приносите? Неведомым богам?

— Вранье. Жертвы ко мне сами приходят. А уходят — уже не жертвами, а свободными женщинами. Богинями! Всегда.

— Но почему тогда не все возвращаются?