– Просто я так долго собирался с силами, так долго готовился сказать это, что сейчас, когда я смотрю на вас, не знаю, с чего начать, – сказал Оскар.

– Начните с главного. Что толкнуло вас добиться моего помилования?

– Любовь.

– Ради всего светлого! – поморщилась Кордия.

Оскар вскочил на ноги и неуклюже прошелся по комнате, едва не сбив горшки с цветами.

– Но это правда, – остановившись, горячо сказал он. В полумраке его глаза блестели и казались немного безумными. – Я всегда любил вас, Кордия. Даже когда еще ни разу не видел. Мне было приятно сознавать, что вы есть на этом свете, и моя мечта была, чтобы мы однажды стали друзьями. Когда вы исчезли, я сделал все, чтобы отыскать вас. А когда поиски привели меня в тюрьму Святой Улии, было уже поздно, но я не мог сдаться и позволить вам умереть. Кордия, ведь я…

– Сумасшедший.

– Ваш брат.

Кордии показалось, что она ослышалась. Но та неловкая пауза, что повисла между ними, навела ее на мысль, что она услышала все правильно.

– Брат? – переспросила она и невольно рассмеялась.

– Моя мать была влюблена в вашего отца. Их роман был недолгим, а когда родился я… Он отказался меня признавать. Ему был нужен наследник, рожденный в законном браке. Мы несколько раз встречались, когда я был ребенком. Он навещал нас, но я всегда считал его другом семьи. Когда мне исполнилось двенадцать, мать заболела и тогда рассказала мне правду, боясь, что не выживет, а я останусь без поддержки. Когда она поправилась, то попросила меня забыть об этом разговоре, но я не смог. Однажды я встретился с первым лордом Кассии и признался, что знаю правду. Он выдвинул мне условие, что у меня будет право называть его отцом, если я верну ему дочь. Последние три года это было целью моей жизни – найти вас и доказать своему отцу, что семья и родство с ним для меня не пустой звук. Понимаю, что вы вряд ли поверите мне на слово, поэтому… – Оскар протянул Кордии связку писем. – Это переписка нашего отца и моей матери. Доказательство того, что я с вами честен.

Кордия с опаской приняла письма и, открыв первое, пробежалась по нему глазами. Оно было написано женским изящным почерком и было полно претензий и отчаяния. Ей даже стало жаль ту, которая писала это. Второе было написано отцом, Кордия сразу узнала его руку и стиль изложения. Письмо было злым, полным презрения и ненависти. Он не хотел иметь ничего общего ни со своим сыном, ни с его матерью и давал это понять, подчеркивая их ничтожность для себя. Она отложила письма в сторону, поняв, что не сможет больше читать. Слишком больно. Ей не хотелось чувствовать ненависть к отцу за его поступок.

Оскар ждал, что она ответит, но потрясенная Кордия молчала.

– Ты ничего не скажешь? – робко спросил барон.

– Мой отец – чудовище, – подняв на него глаза, сказала Кордия. – Ты ничего не должен ему доказывать, чтобы считаться его сыном, ты его сын уже по рождению, этого достаточно.

– Наш отец, – тихо поправил ее Оскар.

– Да, наш, – машинально произнесла Кордия, закипая от негодования. – И ты не единственный, кому отказали в признании. У нас есть младший брат. Его зовут Августин, и мне даже страшно представить, как отец мог его использовать!

– Неужели… Августин, это тот самый парень, что покушался…

Кордия не дала ему договорить и закрыла рот рукой. Его горячее дыхание обожгло ей ладонь.

– И он умрет, если ему не помочь, – прошептала она. Оскар закивал, и Кордия убрала руку. – Ты ведь не останешься в стороне?