— Я могу минутку потолковать с тобой наедине? — спросил Элиот, взяв Кэтрин за локоть и увлекая ее в сторону. — Я-то думал, что ты остановишься, поздороваешься и дашь этим людям возможность сфотографировать нас, — сказал он, когда они отошли от беседки.
— Извини. Просто я не хотела опаздывать в первый же день.
— Понимаю. — Он улыбнулся дежурной улыбкой. — А я хочу, чтобы сегодня вечером ты пошла со мной в гости. У меня появился новый жертвователь. Причем очень богатый и щедрый. Так вот, они с женой пригласили нас на ужин.
— Но мы всю неделю ходили куда-то вечерами, — возразила Кэтрин. — Ты забыл про то, что я должна работать? Я уже говорила тебе, что буду писать весь уик-энд.
Элиот посмотрел ей прямо в глаза.
— Я помню об этом, но для меня это очень важно. Они оба хотят познакомиться с моей девочкой. Иначе я бы не стал настаивать. Ты же не позволишь мне опростоволоситься, не так ли?
Кэтрин молча кивнула и задумчиво посмотрела вслед Рейнолдсу, уверенно шедшему по отгороженному канатом пляжу. И тут невдалеке она увидела Марлу — та, замерев как изваяние, смотрела на нее, держа в руках фотоаппарат. Кэтрин быстро подняла руку, чтобы помахать подруге, но та то ли не заметила ее, то ли не захотела заметить. Потому что, отвернувшись, Марла тут же пошла к дороге.
А Кэтрин решила наконец заняться детьми, которые уже вовсю расшалились. Когда они стали шуметь уж слишком сильно, вперед вышел Кенни. Кэтрин догадалась, что мальчик готов стать ее помощником. День прошел замечательно, и она ушла с пляжа в приподнятом настроении.
И теперь, глядя на заходящее солнце, Кэтрин хотелось бы вернуть то настроение. Похоже, дела в клинике пойдут успешно. Она почти дописала свой второй роман. И у нее назначено свидание с одним из самых знаменитых жителей Чарлстона. Она должна быть счастлива и довольна. Но Кэтрин не оставляли дурные предчувствия.
Проведя рукой по влажным волосам, Кэтрин в последний раз посмотрела на океан и пошла в дом, чтобы приготовиться к приходу Элиота.
Ловко проехав по извилистым тропинкам, Кимо догнал заблудившегося теленка и отправил его назад, в стадо. Коротко улыбнувшись, он продолжил объезд стада с южной стороны. Полуденное солнце приятно припекало. Нахлобучив шляпу на глаза, Кимо посмотрел вперед и увидел одинокого пони, бегущего по направлению к конюшням.
Это был гнедой пони. Конь Ники.
Кимо пришпорил свою пегую лошадку и помчался в ту сторону, откуда прискакал пони. Через несколько минут он увидел бредущую по тропинке Ники и вздохнул с облегчением. Направив коня прямо к девушке, он на ходу соскочил на землю.
— С тобой все в порядке? — встревоженно спросил он.
Ники потупила голову, и только сейчас Кимо заметил, что она поддерживает левую руку.
— Кажется, у меня сломана рука, — пробормотала она.
Кимо опустился перед ней на одно колено и хотел было ощупать больную руку.
— Не трогай! — вскричала Ники. — Мне очень больно!
Кимо выпрямился, оглядывая Ники, — он опасался, что у нее есть и другие раны. К счастью, его опасения не оправдались, но она с головы до пят была в пыли. Вытащив из заднего кармана носовой платок, Кимо подошел ближе к девушке, чтобы обтереть ей лицо. Она подняла голову, и волна возбуждения пробежала по его телу, а в голове тут же прозвучали слова, сказанные его отцом недавно: «Мистер Палмер считает, что ты слишком много времени проводишь с Ники, когда она приезжает домой. Держись от нее подальше». Лицо Кимо исказила гримаса. Стерев пыль со щек Ники, он сунул платок назад в карман.
— Что, черт возьми, случилось?!