— Готов проиграть в игре? — ответила я, но не приняла орехи. В книге говорилось есть только с солью. Я не хотела попасться сильнее, чем уже была.

Это не навсегда, Элли. Это временно.

Ты чистая, рана перевязана, и ты узнала, что нарушить слово не выйдет. Это что-то, да? Радуйся небольшим победам.

— Я не проиграю, — сказал Скуврель, запер дверцу клетки и ушел в шкаф. — Но мы поиграем завтра. Нам обоим нужно поспать.

Он вышел из шкафа, и я охнула. Он выглядел как настоящий фейри-валет с ремешком с ножами на груди и парой золотых сережек в одном ухе. Как фейри-валет, собравшийся убежать со мной в лес.

— Не нарушай свои правила из-за меня, — ехидно сказала я.

Он порылся в шкафу и пришел с графином, парой наперстков и миской. Он наполнил их водой из ручья, попил из графина и опустил миску рядом с моей клеткой.

— Вот. Попей, постирай одежду. Что хочешь.

Меня не нужно было уговаривать. Я развязала сумку, вытащила палатку и устанавливала ее между прутьев клетки раньше, чем он закончил пить воду. Я сделала глоток из наперстка, наполнила флягу, отстирала одежду и повесила на прутьях. Скуврель притянул клетку к груди, обвил ее руками и лег.

— Это ужасно близко, — буркнула я. Было неловко смотреть на его грудь или ноги, оказавшиеся вокруг клетки, но так, чтобы не задевать железные прутья.

— Не хочу, чтобы тебя украли, — сказал он, но голос был тихим. Я подумала, что он уже уснул, но он пробормотал что-то, звучащее как «ценность».

Но это было глупо. Я ждала, его лицо смягчилось, дыхание стало глубже. Я не ушла в палатку. Нет. В моей руке был золотой ключ. Я и забыла, что положила его в сумку.