– Он не… – поднимаясь, заговорила Фиона.
Один холодный взгляд маркиза заставил ее замолчать.
– Как только я закончу с этим делом, – промолвил старик с резким кивком, – мне будет нужно связаться с новым наследником.
Фиона, в глазах которой до сих пор блестели слезы, посмотрела деду в лицо.
– Йен был вашим единственным наследником, – напомнила она.
Маркиз опустил на нее взгляд.
– Нет, не единственным, – возразил он. – Лишь, как ни крути, самым близким. Лучше б его вообще не находили.
С этими словами маркиз вышел из комнаты. А Алекс был вынужден нести свой крест, когда Фиона в полной тишине разбила свое сердце об осколки потери.
– Стало быть, он мертв, – не замедляя шага, промолвил джентльмен, продолжавший свой путь по скошенному полю с переброшенным через локоть дробовиком Мэнтона.
Рядом с ним плелся более молодой и худой мужчина, сапоги которого явно не подходили для того, чтобы бегать в них по колючей пшеничной стерне.
– Мы тоже так считаем, сэр, – сказал он.
Старший из них остановился так неожиданно, что гость едва не перелетел через него.
– Вы считаете? – переспросил он. – Почему меня это не успокаивает, Стрикер?
Стрикеру ужасно хотелось утереть пот со лба. Даже на осеннем холоде его охватил жар, и чувствовал он себя ужасно.
– Мы искали его почти две недели, сэр, – сказал он. – Никто не мог выжить в таком море. Никто!
– А что же фляга, которая должна была быть у него с собой?
– Она была у него, – заверил своего собеседника Стрикер. – Он нашел ее у меня среди вещей и забрал. Она тоже пропала.
Старший мужчина отвернулся, словно в его власти было прекратить эту сцену.
– Тогда она либо на дне канала, либо у Фергусона, – заявил он.