От недовольного громкого голоса Хранителя, ворвавшегося в мою комнату, меня бросило в холод.

Правда. Это правда.

Девушки увидели Хранителя, испугались, а я прочла их мысли.

Я попятилась назад, чувствуя, как слабеют руки, и без того ватные после сна. Их не убил, меня убьет.

Я вспомнила, как его пальцы жестко сжали шею, подавляя сопротивление, и представила, что он сделает со мной сейчас, когда я, похоже, проспала обряд. Точно убьет.

Напряженное лицо с резкими очертаниями не предвещало никакой пощады. Он был зол. Быстрым шагом он оказался у кровати, а меня будто льдом сковало. Я втянула шею и прикрыла глаза, испугавшись, что он просто меня сломает как тонкую веточку, а так я вроде уже не жива. Даже вот не дышу.

Матрас в метре от меня прогнулся. Тепло руки лизнуло щеку, а я дернулась, будто меня сейчас ударят.

Он поймал упавшую на лицо прядь и завел ее за ухо.

— Малыш, что с тобой?

Опасно верить человеку, который хочет воспользоваться тобой. Я нужна лишь как женщина, которая родит ему сына. Это не любовь! Не любовь!

— Ты боишься меня?

Он придвинулся ближе и повернул мое лицо. И как бы мне не хотелось отвернуться, пальцы, сжимающие подбородок, не давали сделать этого.

Его пристальный взгляд требовал ответа. А мне терять было нечего.

— Да. Я боюсь тебя, — с трудом выговорила дрожащими губами.

Он разочарованно выдохнул, надолго прикрыв глаза, и отпустил. Встал с кровати и пошел к двери.

Неужели передумал?

Эта мысль воодушевила настолько, что я почувствовала зарождающуюся улыбку, но тут же сникла. Хранитель забрал что-то у дев, стоящих за пределами моей спальни, и направился ко мне.

Сосуд, украшенный разноцветными стекляшками, парил, оставляя после себя голубоватый шлейф тумана. Рэй вернулся на то же место, где сидел минутой ранее и медленно поднеся к губам бутылочку, сделал глоток. Затем еще один и протянул ее мне. В нос ударил аромат аниса, смешанный с чем-то незнакомым, и я отвернулась, плотно сжимая губы.

— Не буду! — не хватало еще, чтобы меня опоили. Нет уж.

— Тебе понравится. Выпей, — ничуть не злясь, и как-то уж слишком приторно проговорил Рэй.