Выглянув из-за плеча, я заметила молодого мужчину, идущего вслед за нами. Так же, как и остальные, только что приземлившиеся, он тяжело дышал и был взбудоражен, но этот еще и откровенно недоумевал. Он всматривался в экран устройства, прикрепленного к запястью, и качал головой.

— Как по-твоему, она смогла выйти отсюда?

Черты Рэя заострились, дыхание хоть и не сбилось, но стало глубже, и ноздри трепетали при вдохе. Он прижимал меня с такой силой, что ребра были готовы хрустнуть, и не сбавляя шаг продолжал идти.

Идущий сзади был растерян. Он раз за разом проверял данные, но так и не мог ответить ничего вразумительного.

— Я вышла, чтобы тебя найти, — несмело начала я, боясь попасть под горячую руку. Но Хранитель не перебивал, — я шла по коридору, увидела, как мелькнул зеленый свет, стало светлее…

Рэй никак не реагировал, будто все, о чем я говорила, было чем-то обычным.

— Почему Одис выпустил ее?

Одисом, как я поняла, они назвали того робота с муравьиными глазами.

Ответа я так и не услышала. Хранитель вошел в мою комнату, закрыл двери и встал возвышаясь надо мной.

Надо же, какой беспомощной и мелкой я могу чувствовать себя рядом, когда он злится.

— Мне было страшно одной, — снова оправдалась я, чувствуя, как слезы щекочут нос.

— Я. Сказал. Оставаться. В комнате!

Почти зарычал он, прибивая меня ко полу яростным взглядом.

— Я… — по щекам потекли горячие слезы, нос заложило, мешая говорить.

— Мне напомнить, кто ты здесь?

Эти слова ударили так больно, что сердце сжалось, пробуждая на свет гюрзу, чью бдительность усыпили игры в нежность и заботу.

— И кто же? Пленница? Бесправная рабыня? Личная постельная игрушка Хранителя, которой даже слова нельзя сказать? А я так надеялась, что ты защи…

Пальцы резко обхватили шею, заставляя замолчать. Пусть я и могла дышать, но его жестокость душила сильнее, если бы он накинул на мое горло удавку.

— Я говорю. Один раз. Ты выполняешь. Молча. Всегда.

Скрипнув зубами, он резко развернулся и вышел, оставляя меня наедине с болью. Отрезвляющей болью, дающей понять, что на самом деле испытывает мужчина, совсем недавно говоривший о любви.