Но он так и не проснулся.
Грейнджер тогда вытащила его из комнаты, где они были, слыша, как неприятно стучат каблуки его туфель на стыках каменных плит.
На входе их уже встретили обеспокоенные профессора, которые пришли на зов Гриффиндора.
Дальше была какая-то каша, непонятные события, разбирательства.
А он спал.
У его кровати постоянно дежурили. Отец и мать, сестра, она. Все молчали и тоскливо ожидали. Проснётся ли он вообще.
Все скорбели, но таили слабую надежду.
И она их не подвела. Всех, кроме неё.
Малфой проснулся. Проснулся в тот момент, когда девушка сидела у его кровати.
- Грейнджер? – с ходу спросил он, кривя губы в презрительной ухмылке. – Что ты здесь делаешь, грязнокровка? Понравилось то, что было в кабинете маггловеденья? Но, к сожалению для тебя, на трезвую я на тебя не позарюсь.
Сначала был холодок, пробежавший по пояснице. Потом была боль осознания, обухом ударившая по голове. И её мир поплыл, утонул в пелене слёз и неверия.
Безысходность пришла позже, когда в палату ворвалась Виолетта, чтоб обнять своего брата, но тот отшатнулся от неё, как от прокажённой, раздражённо говоря ей что-то о манерах.
Это был не её Драко. Не её двадцатишестилетний любовник, а тот, кто был её палачом, насильником.
Это воспоминание рушило её мир.
Девушка мотнула головой, возвращаясь обратно в реальность и чувствуя, как глаза предательски наполняются слезами.
На плечо ей легла рука, и Гермиона оглянулась.
- Ты в порядке? – обеспокоенно спросил Поттер.
- Почему мы должны тут торчать и украшать его могилу? – заныл Уизли, запутавшись в вазонах, которые им предстояло высадить.
- Потому что он нас всех спас, - ответила девушка, борясь с непрошенным наваждением.
- А он почему тогда стоит в сторонке? – тон рыжего был почти обиженным.