— Я к тебе хочу… — неожиданно даже для самой себя заявила Анна, и сама испугалась того, что сказала.
— Я знаю… — вновь улыбнулся он, а в глазах появилась та самая невыносимая горечь. — Я тоже хочу, чтобы мы были вместе, очень-очень этого хочу! Больше всего на свете я хотел бы забрать тебя с собой, но… ещё не время. Ещё рано, маленькая моя, мы должны подождать.
— А долго? — нахмурилась Анна.
— Нет, малышка, не долго: ты сама не заметишь, как пролетит время — и мы будем вместе. Обещаю: однажды я приду и заберу тебя с собой. И мы никогда уже не расстанемся.
— Значит, ты — мой будущий муж…? — задумалась Анна и доверчиво сообщила: — А знаешь, ты красивый. И сильный. И добрый. Наверное…
Услышав эти слова, он слегка усмехнулся, а Анна вдруг почувствовала себя маленьким хрупким цветком в тени могучей нерушимой скалы. Она откуда-то поняла, что эта скала всегда будет защищать её от палящего солнца и проливного дождя, от всего, что хоть как-то может её обидеть.
— Мне пора… — тихо прошептал он, и вновь слегка прикоснулся губами к её лбу. — Ты больше не играй с магией, ладно? Просто позови меня — и я приду.
— А как ты узнаешь, что я тебя звала? — недоверчиво поинтересовалась Анна.
— Я услышу, — улыбнулся он. — Я услышу твой голос, где бы ты ни была — и обязательно приду. А теперь спи, маленькая моя, спи…
Так оно и пошло. Как только Анна оставалась одна, (конечно, чаще ночью, когда все спали), она сразу же звала ЕГО. Начало видений всегда было одинаковым: открывалась дверь, и он входил в комнату. Подойдя ближе, он присаживался на край кровати, и они долго-долго разговаривали, (до самого утра).
Анна рассказывала ему всё, что случилось с ней за день, все свои беды и неприятности, а он слегка усмехался, (совсем чуть-чуть), слушая её. Она понимала, что он с лёгкостью может решить и не такие проблемы, и от этой усмешки на душе становилось очень тихо и спокойно. Анна знала: он никогда не обидит её — и не даст в обиду другим.
Он всегда смотрел на неё добрым ласковым взглядом с примесью какой-то непонятной горечи, и утешал, когда на душе было особенно плохо и тоскливо. Анна слушала его безумно нежный голос, и тревога уступала место радости и тихому счастью…
Анна частенько раздумывала над тем, почему в его глазах такая горечь? Она была настолько невыносимой, словно в его жизни случилась какая-то непоправимая трагедия, словно он совершил какой-то немыслимый ужасный поступок или же потерял что-то очень-очень дорогое для его сердца и души, и теперь его терзала страшная душевная боль…
Неожиданно хлопнула входная дверь. Анна услышала голос отца, вернувшегося с работы, и звонкие голоса младших братьев.
— Анна… — в комнату вошёл отец, — устала, дочка…? Отдыхаешь…?
— Нет, просто лежу… — ответила она. — Настроение так себе… никакое…
— Надеюсь, это поднимет тебе настроение! — достал отец из кармана большую конфету. — Держи! И давай-ка собирайся прогуляться!
— Куда? — недовольно нахмурилась Анна.
— Отвезу вас всех на городскую площадь. Посмотрите на новогоднюю ёлку, покатаетесь на горках… — объяснил отец. — Давай, одевайся! — и он вышел из комнаты.
Встав с кровати, Анна подошла к окну и посмотрела на улицу. Не глядя, она развернула конфету и разломила её пополам. Это была одна из любимых Анной сладостей: мягкий сливочный ирис, похожий по вкусу на щербет.