Впереди виднелась сине-зеленая река детей, выходивших через главные ворота лагеря. Они шли быстро – их подгоняли фигуры в черном, у которых на рукавах резко выделялись белые повязки. Я почувствовала гордость за то, как они спокойны, несмотря на ужас и потрясение, как они подчиняются командам. По крайней мере, этому Термонд их научил.
– Красные… – попыталась выговорить я. Я увидела теплые отсветы в дальнем конце лагеря – там горела фабрика.
– Обезврежены, – ответил Гарри, мягко пожав мою руку, которой я обхватывала его за шею. – Та еще заварушка вышла.
– Раненые?
– Все в порядке, – заверил он.
Гарри резко свистнул, и ближайшая фигура в черном сразу повернулась к нам, а потом побежала. Она двигалась с каким-то природным изяществом, помогая себе согнутыми в локтях руками, разбрызгивая грязь во все стороны, когда попадала в лужи или на мокрую чавкающую землю.
Сквозь пелену дождя я не могла разглядеть ее лицо, но я поняла, кто это.
Она врезалась бы в нас, если бы Гарри не поймал ее своей сильной рукой.
– Осторожно! – предупредил Лиам, притянув меня поближе к себе, в то время как Гарри отодвинулся в сторону, отпуская меня. Вайда встала на его место, обхватив меня обеими руками.
– Ни хрена себе, – выдохнула она. – Я
– Я собираюсь еще раз осмотреть столовую, чтобы убедиться, что никто не отстал, – сказал Гарри. – Мы с Маком и Джоном соберем последних.
– Увидимся на точке встречи, – кивнул Лиам. – Руби, можно я понесу тебя, пожалуйста…
– Я должна идти сама. – Горло болело, слова выходили из него с хрипом. – Можешь мне помочь?
Он уже начал искать положение, в котором мне удобнее было бы идти, но Вайда остановила его и приняла половину моего веса на себя.
– Как тебе будет угодно, если это поможет вытащить тебя из этого чертова кошмара. Я хочу сказать, охренеть, дорогуша.
Мы продвигались по скользкой грязи, неуклюже с черепашьей скоростью, но все-таки брели вперед. Вместе с потоком детей, устремившихся на волю, мы шли к воротам, которые были широко распахнуты.
В тот день, когда нас привезли в Термонд, шел дождь.
Дождь шел в тот день, когда я вышла оттуда.
Я поняла, что у меня проблемы, когда осознала, что не могу согреться. Не могу перестать дрожать. Пока мы тащились через лес, вслед за детьми, которых направляли люди в черной форме с белыми повязками, меня стало колотить так сильно, что мышцы деревенели, их сотрясали судороги.
Вайда бросила взгляд на Лиама, и мы попытались ускорить шаг.