Таких, как я.

Оранжевых. Я резко вдохнула, ощутив вкус крови, которая текла из носа на разбитую губу. Оранжевых.

О"Райан обернулся к солдату СПП, подав ему знак подойти. Сломанная нога пульсировала от боли, пожирая всю мою способность сосредоточиться, но я посмотрела в сторону этого молодого солдата и потянулась к нему… потянулась…

О"Райан держал в одной руке генератор белого шума, а в другой – табельный пистолет.

– Что ты предпочтешь?

Я должна выйти отсюда.

Он прижал оружие к моему горлу под подбородком. Генератор белого шума коснулся уха.

– Самое большое удовольствие – это возможность увидеть, как у тебя мозги вытекут из ушей. Скажи мне, почему ты здесь, три-два-восемь-пять, и я прекращу это. Все закончится.

Я хочу жить.

Здание содрогнулось, и его отбросило в сторону. Простенькая лампа, свисавшая с потолка, закачалась, а стол поехал по полу. Где-то вдалеке послышались хлопки выстрелов и взрывы. Странная, приятная симфония надежды.

По коридору прогрохотали шаги, направляясь в сторону выхода. О"Райан подошел к окну односторонней видимости и приложил к нему ладони в попытке что-то разглядеть. Постучав по зеркальной поверхности, он подождал. Изображение перед моими глазами стремительно съеживалось, поглощаемое наплывающей темнотой. У двери, через которую мы вошли, не было ручки. Ее можно было открыть только снаружи.

Я закрыла глаза, стиснув кулаки, в ожидании новой волны дурноты.

Я хочу жить.

Я хочу жить.

Я хочу жить.

– Руби, – прохрипела я.

О"Райан медленно повернулся.

– Что это, три-два-восемь-пять? Теперь решила заговорить?

– Мое имя, – выплюнула я сквозь стиснутые зубы. – Меня зовут Руби.

Я опрокинула стул, упав на землю, и новый взрыв боли пронзил мою ногу. Я мысленно представила, что будет дальше, и реальность ответила мне с задержкой в полминуты. Солдат СПП, стоявший в углу комнаты, поднял пистолет и трижды выстрелил. Первый раз он не попал в О"Райана и разбил стекло у него за спиной, зато со второй и третьей попытки угодил точно в цель. В грудь. В голову.