— Представляю. Одно сочетание, наверное, вызывало гомерический смех… У тебя эти сцены не сохранились?

— Дома лежит вот такой ролик,— соединив пальцы, Леня показал небольшой круг, в котором, на мой взгляд, могло уместиться около семидесяти метров пленки.

Из этого разговора видно, что чуть ли не главное внимание в достижении комического эффекта режиссер уделял соотношению различных внешних данных персонажей, и делал это с таким блеском, с таким тонким и обостренным чувством комического, что почти всегда добивался попадания в десятку.

И еще одна особенность комедийного дарования режиссера.

Еще в 17 веке французский писатель Ларошфуко вывел некую формулу комического, которую с присущим ему изяществом выразил в следующем афоризме: «В людях не так смешны те качества, которыми они обладают, как те, на которые они претендуют».

Позднейшие комедийные теоретики, опираясь на эту формулу как на краеугольный камень, также утверждали, что основа комического заложена в необоснованных претензиях персонажей на некие несвойственные им роли в обществе.

Однако Гайдай в своих фильмах вроде бы полемизирует с этим утверждением. Ведь он выставляет на посмешище не беспочвенные претензии персонажей тройки, а их непристойное естество, проявляющееся в нелепом поведении.

Да, Гайдай высмеивает жалкие ничтожества, не помышляющие ни о каких высоких материях. Его персонажи озабочены мелкими, не всегда чистыми и достойными делишками. Но ведь они все-таки что-то затевают и замышляют. Значит, помыслы у них есть, но ничтожно малые и порочные в своей основе, чуждые нормальным людям. Значит, положение Ларошфуко остается в силе и в комедиях Гайдая. Более того, оно дает в этом случае более впечатляющий эффект, так как даже мизерные планы не по силам тройке, даже ничтожные помыслы оказываются для нее необоснованными.

Члены съемочной группы характеризуют Гайдая как творческого человека, для которого сценарий не является догмой, а лишь основой для дальнейших разработок. Режиссер умудрялся находить комедийные элементы во всех, иногда самых неожиданных художественных компонентах. Он продолжает поиск смешного материала до последнего момента, часто советуется с актерами и членами группы. На съемочной площадке царит творческая атмосфера, все ищут, импровизируют, предлагают свое.

Юрий Никулин пишет: «Иногда между нами и Гайдаем возникал спор. Мы по-разному видели некоторые трюки. Гайдай разрешил каждому сделать свой актерский дубль. И уже в просмотровом зале мы вместе отбирали лучшие варианты. Как правило, наши дубли, актерские, оказывались хуже».

И еще одно, более позднее свидетельство Нонны Мордюковой: «Честно говоря, сниматься у Гайдая довольно трудно. Он из тех режиссеров, которые считают, что спасение утопающих дело рук самих утопающих. Иными словами, Гайдай дает актеру лишь самые основные направления для работы. На каждую съемку к нему нужно приходить хорошо подготовленными, предлагать свои варианты прочтения роли, создания образа. Думаю, именно поэтому у Гайдая легче сниматься актерам с большой фантазией, актерам яркой индивидуальности — именно таким, как Анатолий Папанов».