— Похоже, ему не очень нравится доктор Билей, — заметила Антония.

— Да он вообще ведет себя как ребенок! И все только потому, что в «Уединенном жилище» я уделила Ральфу немного внимания — совсем немного! Нельзя же быть таким ревнивым!

Затем лицо Айрис просветлело:

— Но теперь-то он поймет, как был глуп, потому что совершенно ясно — Ральфу нравлюсь не я, а ты. Надо же, он и словом не обмолвился, что видел тебя в самолете.

— Вряд ли он ожидал меня здесь встретить, — рассудительно заметила Антония.

— Ну да, конечно. Хотя, можешь не сомневаться — уж если его заинтересует девушка, он разузнает и кто она, и где живет. Он такой дотошный.

— Да? А кто он? Вы уже были знакомы?

— Я познакомилась с ним в Окленде в гостях. И когда мы встретились в «Уединенном жилище», мы, конечно, сразу узнали друг друга. Он приехал, чтобы открыть в Крайстчерче практику. — У нее заблестели глаза. — Кстати, пока он здесь, он наверняка смог бы тебя посмотреть.

Антония вдруг отчетливо вспомнила, как в сонном полумраке комнаты перед ней возникло зловещее бледное лицо этого человека. Возможно, зловещим оно показалось со сна, однако девушка была твердо уверена, что это впечатление не скоро сотрется из ее памяти.

— Нет, спасибо, — решительно отказалась она.

— Но почему? Ты же сама знаешь, что не совсем здорова. А Ральф немного занимается и психиатрией тоже.

— Нет! — отрезала Антония. — Мне не нужны врачи.

— Ну, ладно, дорогая. Я только предложила. Я и сама думаю, что ты выглядишь уже лучше. А теперь у нас будет еще веселее. Пожалуй, это надо отметить. У нас ведь есть джин и все остальное. Уверена, что Генриетта и Дугал присоединятся к нам. Прекрасная идея!

Затея Айрис удалась на славу. Однако, как ни выдавливала Антония из себя веселье, танцы с Ральфом были ей явно не по душе. Айрис, как во сне, двигалась в такт музыке с Дэвидом Холстедом. Генриетта энергично танцевала с Саймоном, все время громко с ним о чем-то беседуя. Дугал, с каким-то застывшим лицом, составил пару разговорчивой Джойс Холстед, а Белла с помощью Гасси меняла граммофонные пластинки. Антонии казалось, что она постоянно ощущает на своей спине и руке прикосновение холодных пальцев Ральфа. На лбу его черные волосы заметно редели, а на бледном подбородке проступала темная щетина.

Пожалуй, некоторые и сочли бы его привлекательным. Но непонятно почему она испытывала к нему антипатию. Наверное, это несправедливо. Ей следует узнать его получше, прежде чем делать решительный вывод, что он ей не нравится.

Саймон, исполняющий обязанности бармена, не жалел выпивки, и вскоре все немного захмелели. Перед глазами Антонии мелькали лица — черно-белое Ральфа, красное Саймона и золотистое — Дугала. Совсем еще недавно она хотела, чтобы Дугал ее поцеловал. Теперь ей казалось, что он ужасно далеко — он то танцевал с глуповатой и шумной Джойс Холстед, то с Айрис. Белла тоже пропускала рюмку за рюмкой и иногда по ошибке ставила им вместо тустепа какой-нибудь менуэт или ноктюрн.

Отделавшись от Ральфа, Антония подошла к Саймону. Решив, что кузина хочет с ним потанцевать, тот раскинул руки.

— Саймон, а где Белла достает себе бренди? — спросила она.

Его маленькие глазки с тревогой взглянули на нее:

— Бренди?