— Пора уходить, — сказал он. — На соседнем хуторе появились какие-то подозрительные люди.
Тарас и Озолс простились с девушками. Пора!
Павел Ершов, Ян Залатис и Сорокин стоят в густом лесу неподалеку от Кабиле. Они разговаривают с женой Залатиса — Анной.
Анна сообщила последние новости. В Кабиле находится воинская часть. Школа занята гитлеровцами под казарму. На недавно оборудованном аэродроме семь самолетов.
Закончив свое сообщение, Анна отошла немного в сторону и остановилась, поглядывая то на своего Яна, то на Ершова.
— Мы пойдем, Ян, — усмехнулся Ершов. — Мы тебя подождем за просекой.
Ершов и Сорокин ушли, дав возможность Яну наедине проститься с женой.
— Хорошая женщина Анна, — с грустью, негромко вымолвил Ершов. — И любят они друг друга. Не хочешь, а позавидуешь их счастью.
— Разве у тебя нет любимой девушки?
— Была. Познакомился я с нею в партизанском отряде под Себежем. Ее убили фашисты.
Сорокин посмотрел на него. Он хотел что-то сказать, выразить свое сочувствие горю товарища, но вместо этого произнес:
— Подождем здесь…
Они сели у вывороченного корневища поваленной бурей ели. Под корневищем, в образовавшейся яме, блестела вода. Ершов, нагнувшись, молча посмотрел в ее зеркало, потом достал платок и принялся смахивать с плеч прилипшие сухие иглы. Сорокин свернул папироску и закурил. Как и Порфильев, он уже не молод. Несмотря на русскую фамилию, по национальности он латыш. До войны работал на заводе в Риге. С первых же дней, как немецко-фашистские захватчики оккупировали Латвию, Сорокин ушел в лес, вступил в партизанский отряд и с тех пор с оружием в руках боролся за освобождение Латвии. В июле 1944 года произошел взрыв на Рижском вокзале. Немецкие, газеты сообщали об этом, правда, не упоминая о том, что от взрыва на вокзале пострадала находившаяся там воинская часть. Взрыв этот был делом рук Сорокина. Работая в городе, Сорокин помогал бежавшим советским военнопленным добираться к партизанам. В начале августа Сорокин по поручению подпольного комитета должен был сделать рейд из Латгалии в Курземе и возвратиться через месяц-полтора обратно. Но началось наступление советских войск. Латвия быстро освобождалась от немецких захватчиков. Вскоре советские войска замкнули кольцо окружения вокруг Курземе. Сорокину, задержавшемуся здесь, удалось установить связь с группой Капустина, и он перешел в отряд.
Подошел Ян. Он доволен сегодняшним днем, своей встречей с Анной. Увидев поджидавших его друзей, он широко улыбнулся:
— Пойдемте, товарищи!
Вот уже третий час я вырезываю шахматы. На пальцах появились волдыри. Товарищи сначала смеялись над моей затеей. Первый конь, которого я вырезал, был похож не то на собаку, не то на утку. Но постепенно я наловчился, и мои фигуры вызвали одобрение. Готовя шахматы, я мечтал сразиться «у костра» с Тарасом. Тот, как и я, в юности был чемпионом своей школы по шахматам.
Вечереет. Мелкий, словно сеяный, дождь без устали шуршит по натянутой плащ-палатке. Повар Михаил возится у костра. В лагерь возвращаются товарищи с боевых заданий. Слышен голос Капустина:
— Миша, готовь свою батарею! Обед.
ПОПОЛНЕНИЕ
Тарас, Агеев и я возвращались в лагерь. Неподалеку от хутора деда Галабки нас окликнули: