– Другого у меня нет. Сначала я думал, что это Лаваллет, но теперь не знаю. Это может быть кто угодно. Помоги, помоги мне! Я сейчас умру.

– Нет, позже. Зачем бы автомобильщику нанимать тебя, чтобы ты его убил?

– Спроси его, спроси его самого. Дай мне передохнуть немного.

Чиун прикоснулся к руке стрелка. Перекрученные суставы разошлись, освободив нервные окончания. Стрелок, обмякнув, рухнул на пол и обессиленно замер, недвижимый.

Чиун был у входа в кабинет Лаваллета, когда открылась дверь на лестницу.

Не требовалось оборачиваться. В приемную вошел Римо. Он понял это по мягким шагам, никто другой не мог бы ступать с такой кошачьей грацией. Кроме, конечно, самого Чиуна.

– Папочка, – сказал Римо и тут увидел распростертое на полу тело стрелка.

– Нет! – вскричал он.

– Он не мертв, Римо, – мягко сказал Чиун.

– А-а.

– Я собирался прийти за тобой, когда покончу с делами здесь.

– Приказ Смита?

– Нет. Я сказал императору, что ты мертв. Ложь во спасение.

– Послушай, вы оба давно знали, кто он такой, верно? – спросил Римо, показывая на тело на полу.

Чиун помотал головой, так что белые прядки над ушами затрепетали.

– Нет, Римо. Истина неведома никому. И меньше всех – тебе.

– Этот человек – мой настоящий отец. Вы это от меня скрывали. Вы пытались убить его!

– Если я и таился, Римо, то только для того, чтобы не причинить тебе горя.

– Какого еще горя?

– Горя, какое ты бы испытал, если бы Смит приказал тебе уничтожить этого негодяя. Но теперь это моя задача, – чтобы помочь тебе, я принял ее на свои плечи.