– Я не могу, – сказал Римо.
– Не можешь? Ну и ну! Только одно и слышу от тебя весь вечер: не могу то, не могу это! «Отец, я не могу пить!»; «Отец, я не могу есть!» Это бесконечное «не могу» может осложнить наши отношения, сын.
Римо виновато потупился, а стрелок продолжил:
– Миллис в коме. Это просто. Хочешь, одолжу тебе свою лучшую «пушку»?
– Чтобы убивать, мне не нужно оружия.
– Вот и ладно, – стрелок зажег сигарету. – Значит, договорились?
– Но это неправильно! – словно не слыша, сдавленно проговорил Римо. – Я убивал ради моей страны во Вьетнаме. Я убивал ради Чиуна и Смита... ради правительства. И теперь ты! Это неправильно, что мы встретились, и ты тут же заставляешь меня кого-то убить – ради тебя. Это не по-людски. Это не по-отцовски!
Стрелок понял, что выиграл, расслабился и сочувственно произнес:
– Уж такие они, правила игры, сынок. Приходится плыть по течению.
Выбираешь, да или нет, и плывешь дальше. Ну как?
– Не знаю, – ответил Римо. – Посмотрим.
– Посмотрим-посмотрим, сынок, – пробормотал стрелок. – Ты точно не будешь бифштекс?
Глава 22
Раньше на Уайлявудском кладбище он не бывал.
Прошло уже больше десяти лет с тех пор, как Смит организовал погребение человека, на могиле которого значилось: Римо Уильямс. Он договорился с похоронным бюро, заказал надгробие, купил участок кладбищенской земли. Он даже нашел тело, которое положили в могилу. Тело принадлежало не Римо, а какому-то бездомному бродяге, которого никто не хватился. Когда-то Смит помнил, как звали этого бродягу, но теперь забыл. У того тоже не было никакой родни. И досье в КЮРЕ на него не было.
Никогда раньше не навещал он этой могилы и теперь, стоя над ней, почувствовал, как властно захватывают его эмоции, все эти годы дремавшие под спудом.
Смита захлестнуло волной странных ощущений. Да, десять лет назад он выбрал из толпы полицейского – молодого, здорового человека с незапятнанным, но вполне ординарным прошлым – и разрушил ему жизнь. За одну ночь из всеми уважаемого полицейского Римо Уильямс превратился в подследственного, которому грозила смертная казнь. Все до мелочей было продумано Смитом – и торговец наркотиками, найденный в проулке забитым до смерти, и личный значок Римо, так удобно для следствия валявшийся рядом с телом. К тому же смерть произошла в такой час, на который алиби у Римо не было.
Смиту не пришлось подкупать судью, который приговорил Римо к казни на электрическом стуле, хотя, если бы понадобилось, подкупил бы.
И, наконец, Смит устроил так, что орудие смерти сработало не до конца, и Римо Уильямс, благополучно переживший свою казнь, поступил в распоряжение КЮРЕ и под опеку Чиуна, последнего Мастера Синанджу.
Не единожды за эти годы он чувствовал уколы вины за то, что натворил с Римо, но теперь, когда тот был мертв, раскаяние овладело всем существом Смита.