— Ага, жди, — мрачно скривилась Лита. — Этот ваш склизкогриб мне уже поперек горла стоит.

Судя по названию — это та гадость, которой нас кормили в «Данталиане». Едва припомнив вкус, вернее, полное его отсутствие, у этого вида грибов, я и сам не смог удержаться от повторения жеста воительницы.

Заметив столь красноречивое выражение наших лиц, де Милу хохотнул:

— Чего кривитесь? Привыкайте. Под землей ваш рацион будет таким почти всегда. Разве только крысу поймаете или грязекраба.

— Такого? — спросил я, доставая из инвентаря тушу краба.

За время пребывания там она ничуть не изменилась, даже оставалась немного мокрой, как когда я ее туда клал. Что же это за слово силы такое, если оно заключает вещи как будто вне времени? Интересно, а что, если поместить туда что-то живое? А если еще и разумное?

— Оо, да! Где ты на него наткнулся? Эти твари тут и близко водиться не должны.

Так, а вот тут следует быть осторожнее:

— Мы с Лаской долго бежали от Стерха. Я, если честно, вообще не понимал, куда я бегу.

— Черт с тобой, давай сюда своего краба, — к счастью, паладина мало интересовал этот вопрос — куда больше его увлекал грязекраб.

— Вот, — протянул я тушу животного светлому. — А еще у меня приправы есть.

— Какие еще приправы? — не понял меня он.

— Ну, Стерх называл их приправами. Моховик. И еще есть гриб-жизневик.

Впервые с нашего знакомства я увидел на лице Жана де Милу такое удивление.

— Сколько «грибник»? — осторожно спросил меня он.

— Три. Это не ложный гриб. Но ложные у меня тоже есть, если что.

— Ложные себе оставь. Они не смертельны, но неприятностей могут доставить. Покажи жизневик.

Я вытащил из инвентаря несколько грибов и протянул их паладину.

— Так, Дрим, иди-ка за дровами, а ты, Сион, пошли со мной, поможешь готовить. И, знаешь что? Для такого дела я расстараюсь и выловлю нам серебрянку!

* * *