11. Можно ли сказать, что в данном случае сюжет ощущается как путешествие по разным эмоциональным состояниям?
12. Если нет, что этому мешает?
13. Насколько авторский замысел отличается от читательского восприятия? (См. также «авторский зазор» ниже.)
14. Почему, по вашему мнению, так происходит?
15. Что, как вам кажется, не работает в тексте?
16. Что следует исправить/поменять/сократить?
Каждому сценаристу известна поговорка: «Писать — значит переписывать», которая, впрочем, в равной степени приложима к любому виду литературного творчества.
А еще профилактикой писательского блока может стать разрешение себе писать плохо, особенно на стадии первого варианта текста.
«Первый вариант чего бы то ни было — неизменный мусор», — гласит цитата, приписываемая Эрнесту Хемингуэю. Улучшение, получение обратной связи, анализ и доработка включатся позже, когда на втором драфте, по выражению Нила Геймана, «мы притворимся, что знали, что делаем, с самого начала». А пока — пишем как пишется и радуемся прогрессу.
Начинающим авторам кажется, что любой их замысел, существующий в голове, — уже практически написанная вещь.
«Я подумала, что в своем сценарии хочу рассказать о кризисе поколения миллениалов», «В этом рассказе я хочу показать чувство усталости героя от жизни и его неготовность к отношениям», «Все дело в инфантильности героя». Но между замыслом и его воплощением лежит очень большое «как».
Как передать конфликт поколения? Как вы заставите зрителя или читателя чувствовать то, что вы хотите, чтобы он почувствовал? Достаточно ли у вас для этого инструментов? Умеете ли вы работать с эмоциями? Поддерживать интерес? Наращивать напряжение? Пугать читателя? Сбивать искушенного, современного зрителя с толку? Знание приемов и инструментов во многом определяет профессиональный уровень. Поэтому столь часто первые шаги на пути к созданию художественных миров оказываются предсказуемо разочаровывающими — амбициозные планы не подкреплены умениями, и в результате изумленный автор видит, что восприятие его текста другими разительно отличается от того, что он собирался сказать.
Так между желанием воздействовать на читателя и результатом образуется зазор, который предстоит преодолеть. Для этого придется оттачивать понимание того, как текст связывается с читателем живыми нитями. Авторский зазор — не метафора. Это пропасть между воображаемым замыслом и результатом.
Даже если мы начинаем писать по подробному плану, текст под руками вырастает в самостоятельную сущность, с которой придется считаться.
Вырастает нередко помимо воли автора, незапланированно — и это может как нести радость, так и приводить в оторопь, разрушая первоначальный замысел. Наша карта в итоге оказывается совсем не картой местности.
Поэтому, с одной стороны, надо строить замыслы, гипотезы, планы, с другой — учитывать, что на бумаге все может повернуться неожиданным образом или, наоборот, зайти в тупик, и тогда придется начинать сначала.
Возникая, текст действительно становится объектом или, если угодно, сущностью, которая начнет оказывать на создателей такое же влияние, как и они на него. Иной раз — даже диктовать условия игры. Мистики в этом нет. Просто, когда вырастает что-то живое, будь то детеныш, овощ на грядке или текст, навязывать ему свою волю непродуктивно. Придется контроль заменить на контакт.
Энн Ламотт так сказала об этом: «Это происходит со мной раз за разом, когда я пишу. Я думаю, что знаю персонажа или знаю, что за чем должно идти в моем эссе. И я пытаюсь поймать и пришпилить это туманное видение в моей голове. И оказывается, что я напрочь, напрочь ошибалась. Я вымарываю написанное и начинаю с начала».
Еще одна ошибка начинающих связана с тем, что им кажется, что наличие бурных эмоций по тому или иному поводу, их собственная драма или травма: